— Здравствуйте, — даже не поднимая взгляда, дежурно проговорила она и перекатила жвачку за другую щеку. — Вы бронировали?
— Нет. — Тед облокотился на стойку и послал девице широкую улыбку, которая пропала втуне. — Мы к мистеру Андерсону.
Эффект это произвело нулевой.
— Мистер Андерсон занят и просил не беспокоить.
— Ничего, мы подождем, — влез Денис. — А вы пока передайте ему, что пришли от мистера Сколетта.
Похоже, девицу владелец мотеля нанял недавно, потому что Теда, уже здесь бывавшего, она взаимно не узнала, а фамилию капо и вовсе пропустила мимо ушей. К тому же она страдала от духоты и была только рада выместить свое раздражение хоть на ком-то, кому доступен свежий воздух, а распоряжение «не беспокоить» явно восприняла излишне буквально. Преувеличенно тяжело вздохнув, она заправила за уши короткие волосы и глянула на напарников с искренней неприязнью человека, которому мешают заниматься ерундой на рабочем месте.
— У него встреча. Если вам не назначено, ничем не могу помочь.
И снова уткнулась в монитор, забарабанив по клавишам наманикюренными пальчиками и всем своим видом демонстрируя жуткую занятость.
— Твое дурное предчувствие сбылось, — вполголоса сообщил рыжему Тед и усмехнулся. — У нас тут цербер на охране.
Воронцов улыбнулся краешками губ. «Цербер» гневно фыркнул и застучал по клавиатуре еще быстрее и деловитей.
Рявкать не хотелось, скандалить с занудой-вахтершей или очаровывать ее ради доступа минут на пять — тем более. Кивнув Денису, Тед показал на нужную дверь, к которой полагалось пройти, обогнув стойку, и двинулся туда.
— Куда? Я же сказала. Он занят! — Вскочив, девица вклинилась между напарниками и дверью с видом «Только через мой труп».
— Сара. — Тед глянул на бейджик и изобразил милую улыбку. — Если он так занят, что нас выдворит, я вот его телефон, — он демонстративно подергал Дениса за локоть, — при тебе съем.
— А чего это сразу мой? — почти натурально возмутился тот. Как видно, включать «плохого парня» ему тоже не хотелось. — Свой давай лопай, а к моему лапы не тяни.
Внезапный балаган на ровном месте девицу так ошарашил, что она замерла столбом, дав парням пройти мимо, и именно в этот момент из кабинета выглянул привлеченный шумом Томми Андерсон.
— Сара, ну я же просил… — начал он и осекся, нервно поглаживая натянувший рубашку живот.
— Они сами вломились! — возмущенно заявила девица. — Я говорю, заняты вы, а они — скажите да скажите, что от мистера Скарлеты!
— Сколетта, — почти хором поправили ее все трое.
— Я так и сказала. А они вообще без разрешения…
Ставший было визгливым голос подутих, стоило Саре заметить, как опало с лица начальство, и она тихой мышкой скользнула обратно к рабочему месту.
— Ничего страшного. Я… я забыл предупредить, что действительно жду, — в спину ей проговорил Андерсон, делая хорошую мину при плохой игре. — Мы с молодыми людьми обсудим дела, а ты, пожалуйста, проследи, чтобы в этот раз нас точно никто не побеспокоил.
Уже заходя в кабинет, Тед обернулся и только хмыкнул, заметив на Сарином мониторе страничку с характерными цветами одной из соцсетей.
Насчет встречи, кстати, Сара соврала. Гостей у Томми Андерсона не оказалось. На массивном дубовом столе остывал кофе в крохотной чашечке из тонкого, как бумага, фарфора. Рядом стояла вазочка с печеньем и конфетами. Сам хозяин кабинета, вне его стен казавшийся крупным и значительным, как-то поблек и уменьшился на фоне ярких обоев с потертой уже позолотой и громоздкой мебели. Шкаф, тумба, стол, даже диван у боковой стены с закрытой дверью были резными, на вычурных ножках, изображавших львиные лапы. Дань современности отдавали только кресла (для посетителей — обычные, легкие, как из переговорной, для принимающей стороны — пухлое директорское), причем Теодор готов был поспорить, что появление в этой комнате хоть чего-то удобного было мерой вынужденной и вызванной всеобщим нежеланием намозоливать задницу на твердых деревяшках, чье единственное предназначение — пылиться в музее.
Томми Андерсон устроился на своем месте, вынул из кармана брюк платок, промокнул взмокшую, невзирая на работающий кондиционер, лысину в окружении редких волосинок и протяжно выдохнул.
— М-м, парни, — нервно проблеял он, — я понимаю… э-э-э… причину визита и… мнэ-э… недоумения мистера Сколетта…
— Это уж точно, — встрял Тед одновременно с тем, как рыжий заметил:
— Скорее — недовольства.
— Да, конечно. — Толстяк с тоской покосился на свой кофе, но в присутствии «посланцев» тянуться к нему побоялся. — Недовольства. Я сожалею, что, эм, вызвал его.
— И все-таки вызвали. Почему? — Напарник заломил бровь, и посмотревший на него Тед только сейчас обратил внимание, что она перечеркнута недлинным шрамом.
Беседа, вежливая или нет, с этим нервным типом казалась Теодору натуральным цирком на выезде. Томми Андерсон страдал подобными «провалами в памяти» достаточно регулярно, и, как правило, ему хватало вежливого напоминания. Если точнее — ему оказалось достаточно всего один раз получить напоминание второе, уже не столь вежливое, чтобы впредь всегда поднимать лапки кверху уже после первого. Порой Тед думал, что все нечаянные просрочки — своего рода спектакль, доставляющий главному и единственному актеру какое-то особое, извращенное удовольствие. Не раз и не два мелькала мысль, что Джо, если уж он хочет окончательно навести здесь порядок, давно мог бы попросту разок приехать, как следует рявкнуть и навсегда распрощаться с необходимостью посылать гонцов, но тот свято чтил принципы дона о добром слове и пистолете. Или, возможно, ему просто нравилось попугивать мягкотелого слизняка своими ребятами: никаких явных угроз, но обе стороны и так прекрасно понимают, что к чему. Вот сейчас они с рыжим спокойно, очень спокойно напомнят, что злить мистера Сколетта лучше не стоит — в гневе тот неприятен, — получат заверения в духе «конечно, конечно». Поинтересуются, не имеет ли уважаемый Томми каких-то проблем, объективно позволяющих задерживать плату, и распрощаются. А через пару дней довольный босс вскользь обронит: «Молодцы, парни», — и об Андерсоне можно будет забыть. Месяца на три.
Пропуская мимо ушей негромкое блеянье, Тед старательно делал в меру грозное лицо. Затем снова глянул на напарника, какого-то странно напряженного, и хмыкнул про себя. Наверное, привык, что под началом Уайтера все не так просто, и ждет подлянки. «Дурное предчувствие» рыжего оказалось на редкость заразным, и оттого начинало чудиться, что Андерсон и впрямь какой-то не такой. Что с ним что-то не так. Слишком уж сильно, непривычно сильно нервничает и мямлит куда больше обычного.
Тед невольно подобрался, когда кончивший экать Андерсон снова промокнул лысину платком да так и бросил его на стол, попав прямиком в вазочку с печеньем.
— В общем, м-м-м, вы передайте… да, передайте мистеру Сколетта, что наши, как бы это сказать, договоренности больше не имеют силы. Эм, да. Не имеют.
— Это в каком смысле? — не сразу понял Тед.
–– Да в очень простом.
Громила из-за закрытой двери в примыкающую к кабинету комнату явился так тихо и внезапно, что показалось — возник он и вовсе из ниоткуда. Как и его почти копия, шагнувшая сзади. Этого цербер за стойкой просто не могла не пропустить: пистолет наголо — оч-чень серьезный аргумент.
Два пистолета.
И на особо добрые слова пара конкурентов уж точно не собиралась растрачиваться.