Шенти поежилась и еще раз воровато огляделась по сторонам. Будто боялась, что ее кто-то услышит.
— Говори, — твердо сказала Миральда, — что бы это ни было, я сперва выслушаю.
И, задрожав всем телом, как осиновый лист, Шенти приподняла подол платья, демонстрируя худенькие икры. Ведьма невольно присвистнула. Потом тихо ругнулась — так, что уши девушки вмиг сделались малиновыми.
— И как это стряслось?
На правой голени красовался застарелый, незаживающий укус болотной ночницы — глубокие черные отметины от зубов нелюди. А кожа вокруг подернулась синими прожилками. Начавшееся перерождение докатилось уже до середины бедра. Шенти всхлипнула:
— Она… она сказала мне, что я очень красивая и что ей хочется сделать меня своей сестрой. Я вырвалась, но она… Что же теперь будет?!!
Миральда бросила осторожный взгляд в сторону сестер — они дружно посапывали. Но, разумеется, на самом деле уже давно проснулись и внимательно слушали.
— Что будет, что будет… Если ночница положила на кого глаз, никуда не денешься. Да ты уже и без того… Скоро перестанешь быть человеком, Шенти.
Девушка всплеснула тонкими руками.
— Да как же… Почему? Она ведь только укусила меня!
— Поверь, этого достаточно, — Миральда покачала головой, — именно так они себе сестричек и делают. Вон, Кайэрские топи просто кишат этой нелюдью…
По бледным щечкам Шенти покатились одна за другой крупные слезинки.
— Перестань, — Миральда внимательно осматривала укус, — помочь тебе еще можно, вот только…
— Что?
— Только не сейчас. Шенти. Утро и день — не самое лучшее время для ведьмовских дел. Приходи к нам после заката, и мы уж постараемся тебя освободить от этой дряни. Где ты встретила нелюдь?
Всхлипывая, Шенти ударилась в долгие и пространные объяснения, из которых Миральда только и поняла, что болотная ночница обосновалась к северу от деревни, на небольшом болоте, там, где начинают расти гигантские ели Дэйлорона. Откуда пришла тварь в эти места, было совершенно неизвестно, да это и не играло особой роли.
— И чего тебя понесло на болота? — только и поинтересовалась Миральда. — Сами ведь знаете, кого там можно встретить! Тебе еще повезло, девочка. А вот если бы на твоем пути встретился упырь или еще того хуже — зеркальник…
Шенти взглянула на нее в панике.
— Ягоды собирала. Сама не заметила, как… А эта тварь, как ящерица, шмыг из норы, и…
Слезы с новой силой покатились по лицу.
— Ну все, хорош плакать. Слезами делу не поможешь, — Миральда потрепала ее по плечу, — мы будем тебя ждать после заката.
Ведьма приоткрыла дверь, выглянула наружу — солнечный свет с трудом пробивался сквозь беловатую муть тумана. И поблизости никого не было.
— Иди, быстро. Не надо, чтобы тебя здесь видели.
И долго смотрела, как худенькая фигурка растворяется в молочной дымке.
Затем повернулась к сестрам.
— Ну что скажете?
— Знакомая история, — с зевком прошелестела Глорис, — хорошо, что девушка пришла утром… так у нас весь день впереди.
Что может сделать ведьма, когда к ней приходит человек, медленно, но неотвратимо перерождающийся в болотную ночницу? Во-первых, уничтожить первопричину перерождения, во-вторых — выгнать заразу, расползающуюся по жилам жертвы. Проще говоря, отправиться на болота, найти логово нелюди и, прибегнув к самой обычной силовой магии, убить тварь и уж только потом лечить пострадавшего.
Эта ночница была далеко не первой в практике трех ведьм, и потому Миральда могла позволить себе сохранять относительное спокойствие. Конечно, болотные ночницы опасны. Они хитры, прекрасные творцы иллюзий, да и Силу черпают отовсюду, в отличие от людей, которым доступна только магия, порождаемая природой вещей. Но самое главное оружие болотной ночницы — это мудрость, которую тварь впитывает из всего окружающего ее мира. Если вступить в переговоры с ночницей — она убедит в чем угодно, убаюкает, отвлечет, а потом и убьет. Или покусает, чтобы продолжить род. И ведь что обидно — речи болотной ночницы не лживы. Наоборот, она всегда говорит правду, горькую, обидную, но правду о жизни человеческой.
Поэтому болотных ночниц лучше не слушать и сразу нанести удар, чтобы у них уже не возникло желания вести задушевные беседы…
Миральда еще раз осмотрела набор ингредиентов, откуда она будет черпать Силу: три кусочка черного обсидиана на серебряной цепочке, на поясе — мешочек с толчеными лягушачьими косточками, рядом с ним — две птичьи лапки, связанные между собой алой шелковой нитью. Обычный набор для работы с огненной стихией. У сестер — такие же компоненты.
— Никаких разговоров, — напомнила она двум другим ведьмам. Ведь старшей так и полагается себя вести — чтобы не натворили глупостей.
— Мы помним, — скривилась Эсвендил, — пошли.
…Как и положено истинной болотной ночнице, эта поселилась в самом гиблом месте среди болот. Сырой воздух был напитан запахом гнили, к коему незаметно примешивался приторный запах разлагающейся плоти. Глорис поморщилась:
— Фу, какая гадость.
— Зато мы можем быть уверены, что идем в нужном направлении, — холодно усмехнулась Эсвендил. И похлопала по рукояти тяжелого охотничьего ножа, который с недавнего времени предпочитала брать с собой в подобные прогулки. Миральда, правда, так и не могла уяснить, зачем ведьме нужно оружие, но Эсвендил упрямо таскала нож с собой и отмалчивалась.
Миральда остановилась. Дальше начиналась топь, прикрытая сверху изумрудным ковром мха, посыпанная яркими бусинами клюквы. В просветах между черными гниющими стволами виднелся островок, на макушке которого возвышалась небольшая хижина — жилище болотной ночницы.
Интересно, чем сейчас занята нелюдь? Спит? Ночницы на то и ночницы, чтобы день проводить в глубоком сне, а ночью выходить на охоту. Правда, бывали случаи, когда обстоятельства вынуждали нелюдь бродить днями, отчего они только свирепели.
— Ну и как мы до нее доберемся? — подала голос Эсвендил. — По воздуху мы летать не умеем.
— У нее должны быть отнорки. — Миральда внимательно огляделась. — Она ведь как-то появляется на краю болота!
— Тихо, — пальцы Глорис впились в ее плечо, — прислушайтесь.
Где-то плакал ребенок.
— Интересно, это иллюзия или нет? — только и пробормотала Миральда.
И вдруг… На самом краю зрения, среди зеленых кустов, мелькнула беленькая рубашонка.
Вдруг и вправду на болотах чей-то ребенок, которого ночница заманивает иллюзией?
Хотя может быть и наоборот — как раз их заманивают иллюзией ребенка.
— Будьте осторожны, — только и сказала ведьма, — очень… — И громко крикнула мелькающему белому пятнышку: — Эй!!! Эй, иди к нам! Мы не сделаем тебе ничего плохого! Там болота, осторожнее!
Ребенок остановился и прекратил плакать. Затем…
— Мама! Мама, ты где?!!
— Он… настоящий? — беззвучно прошептала Глорис.
— Не знаю… не уверена.
— И что, мы и дальше будем вот так стоять?
Миральда, прищурившись, до рези в глазах вглядывалась туда, где белела рубаха. Крикнула еще раз:
— Иди сюда! Мы отведем тебя к маме!!! Не бойся!
Ей ответило эхо. Откуда эхо на болоте?.. Внезапно ребенок вскрикнул и бросился вперед. Прямиком в ледяную бездну трясины.
Миральде показалось, что еще немного — и она сама лишится рассудка. Теперь дитя кричало, но уже от ужаса, в то время как его щуплое тело заглатывало ненасытное чрево болот.
— Не-эт! — Она рванулась вперед сквозь колючки, раздирая в кровь руки.
Белое пятно уже почти скрылось под зеленым покровом, худенькие ручки беспомощно молотили по выступившей черной жиже.
— Только не дергайся! — крикнула Миральда.
Она была уже совсем близко. Она уже видела бледное, перекошенное от страха личико, слипшиеся от пота и грязи кудряшки… Ребенку могло быть лет пять от силы… Как он попал на болота?!!