-- Так это и есть майор Смирнов? -- разыграл удивление Артист, и тут ему стало смешно. Совершенно искренне стало смешно.
Получив некоторое удовольствие от своего представления, Артист решил, что пора бы и честь знать. Все, что мог, он выяснил, и оставаться здесь дольше у него не было никакого желания. Поэтому он просто молча встал и, пока лейтенант на что-то отвлекся, быстро справился с замком, не представлявшим для него никакой проблемы, и выскользнул наружу. Когда лейтенант снова поднял голову. Артист уже заходил в его закуток. Через мгновение молодой дежурный уже сидел в наручниках, не на шутку перепуганный от неожиданности.
-- Как тебя зовут? -- тихо спросил Артист.
-- Лейтенант Невский.
-- Вот чудак, зовут как спрашиваю?
-- Саша.
--Лейтенант Александр Невский? Это звучит... Кстати, зря ты не записывал мои показания. Ваш майор Смирнов большая сволочь... Ну ладно, Саша, мне пора. Так что я, пожалуй, пойду. Только у меня к тебе один вопрос. И хорошенько подумай, прежде чем ответить, потому что от этого зависит твоя карьера. Но только недолго думай. Готов? Значит, так:
кто запретил майору Смирнову меня трогать?
-- Не знаю. Я только три месяца здесь работаю.
-- Я же просил подумать... Хорошо, поставлю вопрос по-другому: кто дал майору Смирнову на меня ориентировку?
Невский покрылся капельками пота:
-- Я ведь не знаю, кто вы. И вдруг Артиста осенило.
-- А кого здесь ждали? Это ты знаешь? Лейтенант закивал:
-- Ждали... Какого-то Дока.
-- Кто ждал?
-- Я не знаю. Раза три его видел только...
-- Значит, официальных распоряжений по вашему отделению насчет этого Дока не поступало?
-- Нет.
-- Ну вот, лейтенант Невский, и хорошо. Желаю тебе и дальше не получать никаких официальных распоряжений на наш счет. Будь здоров.
С этими словами Артист дружески хлопнул лейтенанта по плечу и удалился. Петровича нигде видно не было. Артист быстро сел в машину и осторожно вырулил с площади. Вот теперь стало наконец кое-что понятно. Уже хорошо. Хоть не вслепую отбрыкиваться. Но, с другой стороны, хорошего мало. Потому что начинали появляться другие вопросы, и они были значительно неприятней.
3
Ясная безветренная погода, легкий морозец и ослепительное солнце, казалось, навсегда обосновались над Двоегорском. Если бы Док и Артист никуда не торопились, если бы они были в состоянии оценить это благодушие природы, едва ли они пожалели бы, что судьба занесла их в это место. Но увы! С самого утра Карась повел их дворами по скрипучему снегу к участковому Нелуже. Гуськом, по узким улочкам и тропинкам, они через четверть часа дошли до нужного дома.
У дома их встретил парнишка лет пяти-шести в пуховичке и шапке с помпоном -- как оказалось, сын участкового Пашка. Он был знаком с Карасем и поэтому сразу поздоровался, сказал, что папка дома сидит, а лично он, Пашка, ужасно занят. После чего убежал на улицу. Карась же поднялся на крыльцо и позвонил в дверь. Открыли им почти сразу.
Александр Александрович Нелужа, или попросту Сан Саныч, с первого взгляда производил впечатление человека открытого и честного, из тех чудиков, которые никак не могут примириться с окружающей несправедливостью, но которым, как правило, с этой несправедливостью приходится мириться, потому что сил на постоянную борьбу с ней не всегда хватает. Сан Санычу было сорок пять, но выше капитана он так и не пошел. Его располагающая внешность, общительность то и дело затуманивались тяжелой озабоченностью. Но если взгляд капитана был хмур, то совсем не от постоянного пьянства, как можно было бы ожидать от милиционера-неудачника в маленьком захолустном городке -так же, как и Док с Артистом, Нелужа почти не пил, -- нет, просто ни на минуту его не отпускали большие и маленькие проблемы, которые приходилось решать каждый день. Участковый Нелужа оказался ярким подтверждением одной не очень приятной мысли: быть непорядочным человеком в этом мире намного проще и спокойней, чем наоборот.
Коротко поздоровавшись с Карасем и пожав руку Доку с Артистом, Нелужа пригласил всех в комнату и предложил чай. Но Карась сразу перешел к делу. Он коротко обрисовал ситуацию, в которой находились его новые друзья, рассказал о столкновении в "Солнечном" и о странном исчезновении их приятеля, к которому те приехали, а точнее, о странной неразберихе с двоегорским адресом этого приятеля. Впрочем, ни об оружии в подвале, ни о Петровиче Карась не сказал капитану ничего. Просто потому, что ничего об этом не знал. Так же, как не знал и об истории с ночными приключениями Артиста, который и не подумал подробно объяснить вчера Константину, где его носило полтора часа.
Время от времени кивая головой. Нелужа внимательно выслушал Карася, а потом закурил папиросу "Беломорканал", и над его головой потянулся едкий дымок. Так сидел он минуту или чуть меньше. Потом переспросил:
-- Алексей Сомин?
-- Да, -- подтвердил Док, -- у него еще прозвище было Шах.
-- Нет, не знаю...
И опять на минуту задумался, потягивая папироску.
-- Может быть... это, -- предположил Нелужа через минуту, -- вы не с улицей ошиблись, а с городом?
Артист взглянул на Дока.
-- Исключено, -- сказал Док и достал из внутреннего кармана немного помятое приглашение на свадьбу. Оно было написано от руки на красивой открытке с цветами и шарами.
Нелужа взял приглашение и быстро пробежал глазами текст. Он обнаружил там и Двоегорск, и улицу Карла Маркса, и дом No 5.
-- А вы уверены, -- спросил он опять, -- что, это... другого Двоегорска нет?
-- Вряд ли, -- сказал Артист.
-- А что вас смущает? -- поинтересовался Док.
-- Ну, я, конечно, не знаю здесь, в Двоегорске, всех, -- пояснил участковый, -- но насчет улицы Карла Маркса могу сказать совершенно точно. Это... Там никогда не жил никакой Сомин и свадьбы никакой там тоже не намечалось...
-- Но, может быть...
-- Нет, вы уж, это... послушайте до конца. Самое главное, что дом номер пять по этой улице уже года два как нежилой. Старые хозяева умерли, а новые не объявились, вот он и стоит пустой. Так что никто вас туда пригласить, это... не мог.
-- Так, может, с номером ошибка? -- быстро вставил вопрос Артист. -Может, где-то рядом или напротив? В четвертом, например?
-- На этой улице вообще много пустых домов. Еще два дома там нежилых, а из дома номер четыре хозяин, Балакирев Андрей, уехал в Москву, это... денег подработать. Он каменщик хороший. Так что нет, не может быть. Я эту улицу хорошо знаю. Она маленькая и, это... на отшибе стоит.
Нелужа тщательно затушил папиросу в пепельнице.
-- Так что же делать, Сан Саныч? -- спросил Артист. -- Ведь приглашение есть, адрес есть, а человек вдруг пропал. Может быть, с ним случилось что?
Участковый ответил не сразу.
Было очевидно, что ситуация для него пока необъяснима, но вместе с тем что-то в ней его то ли тревожит, то ли не устраивает. Словно гвоздь в ботинке, который неожиданно пробился сквозь стельку и уже начинает колоть пятку.
-- Вряд ли я вам чем-то смогу помочь, -- сказал он, -- если вы, конечно, это... ничего от меня не скрыли. Но попробовать можно. Давайте сделаем так. Я зайду сегодня и наведу справки об этом Алексее Сомине. Может, что-нибудь узнаю. А вам советую, это... если ничего не прояснится, сразу уезжайте к себе в Москву. Вы и так уж набаламутили здесь достаточно.
-- Это вы про Битого? -- спросил Артист.
-- Да что Битый, -- вздохнул Нелужа, -- этот так, шестерка, прикрылся братьями и бегает, порядок наводит. Здесь не он заправляет.
-- А кто? -- спросил Док.
-- Да вам-то что? Езжайте к себе в Москву и, это... забудьте обо всем.
-- Послушайте, Сан Саныч! Вот это приглашение, -- Док ткнул пальцем в открытку, лежащую на столе, -- написано Алексеем Соминым, и никем другим. Может быть, он за эти десять лет сошел с ума, я не знаю. Но если он на самом деле в Двоегорске и у него возникли какие-то проблемы... представьте себе на минуту... Помочь-то ему можем только мы. И любая информация нам вполне может что-то объяснить.