— Я называю фамилию, вы — молча поднимаете руку! Ясно?
Народ отозвался дружным «да», и Виктор Эдуардович продолжил:
— Абрамов? Угу! Аксенов? Так! Анциферова? Вижу! Багданов? Баева?
«Я следующая! Боже мой, я следующая! Ой, мама…»
От волнения ей стало дурно. Прямо холодный пот прошиб.
Лоб, спина и даже ладони покрылись противной мелкой испариной.
Однако, ничего не происходило. Преподаватель просто молчал.
Но выглядел при этом так, словно вот-вот матюкнется на всю аудиторию или сомнет в кулаке ни в чем не повинный лист бумаги. Его мощная грудь тяжело вздымалась под напором легких. Лицо сделалось грозным. Скулы визуально заострились. Нахмурив брови, он сжал губы в тонкую линию.
— Белова? — произнес на удивление ровным и спокойным голосом.
А у нее чуть сердце в пятки не ушло. Забыла даже, что нужно подать знак.
— Белова! — настойчиво повторил Виктор Эдуардович, с особым вниманием «сканируя» всех присутствующих.
Синицына нетерпеливо пихнула ее в плечо:
— Ты оглохла, что ли?
«Нет, не оглохла! Я просто… в шоке! И к встрече с ним не готова!»
Шумно выдохнув, Лена склонила голову, чтобы прикрыть волосами часть лица, и только после этого быстро подняла руку. Так же торопливо опустила.
— Встань! — раздался властный приказ, ослушаться которого она не смогла.
Отгородившись от всего происходящего маской равнодушия, девушка медленно поднялась из-за стола. Грациозно выпрямила спину, выпячивая грудь вперед, настырно вскинула подбородок и вопросительно уставилась на мужчину. Чего, мол, надо? От подобной наглости у Макарова задергался глаз. А может, и от чего-то другого. Не суть. Куда важнее, что в следующую секунду Виктор Эдуардович припечатал ее тяжелым взглядом и заявил:
— Тебя на кафедре заждались! Зайди после пары!
— Меня? — недоуменно. — А что случилось?
— Откуда мне знать, Белова? — от его голоса повеяло арктическим холодом. — Может у тебя с документами не все в порядке?
— Исключено! С документами у меня…
— Я сказал: зайдешь на кафедру после пары! — отчеканил тоном, от которого мороз прошелся по коже. — Присаживайся! Итак, продолжим: Васильева?
«Ах ты ж…»
Не помня себя от злости, Лена раздраженно плюхнулась на скамейку.
Девушку буквально раздирало на части от самых противоречивых эмоций, вызванных внезапной перепалкой. Но она категорически запрещала себе поддаваться их влиянию. К счастью, Ирина вовремя отвлекла ее от тягостных мыслей. Крепко обняла и прошептала три банальных слова:
— Все будет хорошо!
Ей действительно стало чуточку легче. А потом очередь переклички дошла до Синицыной, и (о, чудо!) Макаров улыбнулся. Даже беззлобно хмыкнул:
— Кто бы сомневался! Мы с Тамарой ходим парой, да?
— А как же иначе, Виктор Эдуардович? — весело прощебетала подруга в ответ.
Кивнув, преподаватель возобновил знакомство с другими студентами, а Белова вдруг поняла, что их экс-физрук искренне рад видеть Ирину.
«Но… только Ирину! Не меня!»
И от данного открытия внутри что-то неприятно кольнуло.
Словно острой иголочкой по сердцу провели. С нажимом. Не щадя.
Не удивительно, что оставшаяся часть пары прошла для нее как в тумане.
Благо Макаров отпустил их за пятнадцать минут до звонка, ввиду отсутствия в расписании на сегодня других дисциплин. Почти все студенты сразу разошлись по домам. Синицына тоже смылась куда-то, загадочно намекнув, что должна постараться предотвратить некую катастрофу.
В итоге на кафедру Беловой пришлось топать в гордом одиночестве.
Так как официально у всех групп еще шли занятия, в коридорах было тихо и безлюдно. Что не могло не радовать. Добравшись до нужного кабинета, она трижды постучала и решительно прошмыгнула внутрь, плотно прикрывая за собою дверь:
— Можно?
Там ее встретил только Виктор Эдуардович. Один. Мужчина стоял к ней спиной. Глядя строго в окно, он по локоть закатывал рукава своей черной приталенной рубашки. А покончив с этим делом, спрятал ладони в карманах брюк и медленно развернулся, прожигая Лену напряженным взглядом.
— Ну? — требовательно, грозно. — И как так получилось?
Неопределенно пожав плечами, Белова робко улыбнулась.
— Не знаю. Обычное совпадение. Наверное…
— Совпадение?
— Ну… или типа того!
— И я должен в это поверить?
Иронично хмыкнув, Макаров с грацией хищника двинулся в ее направлении.
И чем меньше расстояния оставалось между ними, тем труднее становилось сохранять самообладание. Чувствуя нарастающую в душе тревогу, она лишь усилием воли заставляла себя оставаться на месте и не пятиться назад. Виктор Эдуардович замер буквально в шаге от нее.