– На хабалке, – честно призналась я.
– Я не это имел в виду, – скривился муж. – Откуда ты все это знаешь, мне интересно знать?!
– Видишь ли, Вольф…
– Дитя мое, ты озадачила всех своих партнеров по танцу, – улыбнулся король Бернард, уверенно ведя меня по кругу, – даже профессора!
– Ваше Величество, это не я. Они сами как-то… – Я не знала, что ответить папе-королю. – Спасибо вам за великолепный праздник!
– Меняешь тему? – оживился монарх. – Я тогда последую твоему примеру! – Он хитро посмотрел на меня и поинтересовался с видом опытного заговорщика: – Прибавления не ожидаете?
– Уфф… – почувствовала, как покраснели щеки. – Нет пока… А что?
– Что? – несколько нервно ответил Его Величество. – Внуков хочу, а вы… с Алеардом не спешите обрадовать дедушку! Может, проблемы какие? – озабоченно посмотрел он мне в глаза. – Медосмотр проведем!
– Мы же летом проходили, – испугалась я нового похода по эскулапам.
– Смотрите у меня! – Он даже пальчиком погрозил незаметно для остальных. – Не тяните! А то награду объявлю… за наследника!
– А у нас без права наследования! – слишком радостно ответила я, король даже нахмурился.
– Тогда за внука, – недолго думал папа Бернард, – яхту подарю!
– Яхту? Надо подумать. А Жора знает? – ехидно улыбнулась, заметив некоторую панику в глазах Его Величества. Кажется, родной сын не в курсе папиного тотализатора.
– Ну вот, и я расстаюсь с тобой с таким же озадаченным выражением лица! – недовольно проворчал монарх. – Ох, Алфея…
А что я?! Я всего лишь танцевала кароллу.
В Таруту мы отправились большой группой из десяти человек, с перспективой уже оттуда переместиться в Темсарию, прихватив с собой Алберта и Миру.
Университет встретил нас шумным приветствием, смехом, шипением фейерверков, аплодисментами… Какофония получилась знатная! Мне даже уши заткнуть захотелось. Но руки были заняты большим букетом подснежников, который я собиралась раздать университетским друзьям.
По главенствующему праву первое слово для поздравлений взял господин фон Вальдек.
– Петя и Воля! – обратился к нам ректор и рукой картинно повел в сторону плаката, висевшего за его спиной. Мы с Вольфом прыснули от смеха, ибо на огромной перетяжке, украшавшей холл университета, была повторена та самая надпись, которую профессор Сарториус когда-то оставил в рамочке: «Петя и Воля были здесь!» Даже почерк корявый не изменили. – Тарутуский университет и я лично поздравляем вас с бракосочетанием, желаем вам взаимопонимания, искренности и доверия! А также желаю… себе, чтобы вы подольше задержались в нашем университете!
– Меня до сессии не допустят? – состроила я удивленные глаза.
– За некоторые твои поступки можно… – тихо сказал ректор, но услышали это только те, кто стоял близко.
– Простите меня за Говрюшку, – виновато поджала губки.
– Если он тебе помог в поисках мужа, то не стоит за это извиняться! Заодно и испытания в реальных условиях провела. Я вообще-то про хранителя говорил. Знаете, он куда-то пропал!
– Да не пропал! – обрадовалась я. – Вот он! Гораций! Иди сюда!
Бывший хранитель университета подошел к нам и представился ректору.
– Рад приветствовать вас, господин Вальдек! Я немного изменился!
– Я вижу, – разочарованно пробормотал ректор, – совсем немного.
– Вы же не очень были довольны его присутствием в башне? – не поняла я удрученного состояния дядюшки Генриха.
– Да, а кто меня убедил в его уникальности? Э-эх, такой перспективы лишили… Ну ладно! Прошу на фуршет, господа!
В университете время пролетело быстро. Сокурсники подготовили для нас небольшое театрализованное представление с песнями и сценами из нашей будущей супружеской жизни. Меня изображала Мира, копируя жесты, мимику и мои персональные ругательства. Роль Вольфа досталась Хантону, который так вжился в образ, что практически не отличался от оригинала.
Представление всем очень понравилось, особенно тот момент, где мы разговаривали исключительно химическими терминами. Муж с повязкой на голове скорбно вопрошал: «Распустила ли я, наконец, подонка?» А я, неистово крутя литровую бутылку с мутной зеленоватой взвесью, педантично распиналась, что этого подонка надо распускать очень тщательно, в течение пяти – десяти минут, иначе он не распустится и не перестанет быть подонком. На что супруг протестовал и требовал позволить ему отравиться гидроксидом водорода…
И впервые за годы учебы на нашего влюбленного менестреля благосклонно посмотрела Габриэлла. Не зря, выходит, старался парень…