— Джейден, берегись! — откуда-то сбоку донесся пронзительный женский вопль, но было поздно даже кричать. Худощавого паренька, который был немногим младше меня, буквально снес мой вечный соперник, заставив грохнуться на пол и серьезно на вид удариться головой. Тайлан ненароком приземлился прямо на него, подбавив тому дополнительных мучений. Бедный паренек.
— Довольно! Я бросаю тебя!
«Ну разумеется бросаешь. Нашла повод сделать это, выставив меня виноватым».
— Ты агрессивный, ненавистный и самодовольный кретин!
«Насчет самодовольства я бы поспорил. Но может хоть раз посмотришь на себя?».
— Да провались ты, неудачник! Ты и вправду думал, что я когда-нибудь любила тебя? Не нужен ты мне без золота. Называй это практичностью, которую ты так ценишь.
«Да… Стоило и раньше догадаться. Насколько же ослепляет новичков влюбленность. И последнее ты, конечно же, сказала максимально тихо, вплотную. Чтобы потенциальные мешки с золотом вокруг не узнали про твою истинную сущность».
Пока я думал над тем, почему вдруг реагирую на все это с таким обманчивым спокойствием, Клэр решила исправить эту ситуацию, прильнув губами к моему уху. И каждое прошептанное ею предложение укалывало меня острейшей иглой никогда прежде не слыханной искренности прямо в сердце.
— И да. Я зарабатывала у Тайлана и телом. А перед этим просто так спала с Вайатом. Ты не зря что-то подозревал. Затем, три месяца спустя, я одновременно переспала с Райли и его девушкой. Еще полгода назад меня жестоко изнасиловали. Но я не рассказала тебе, потому что мне понравилось, и я просила их не останавливаться. Ну и совсем недавно я целовалась в переулке с каким-то грязным уличным дворнягой. Мне захотелось освежить эти воспоминания, а заодно подбавить себе новых, безумных ощущений… Ну, кто как ни ты, понимаешь меня в этом плане.
— Вызовите лекаря для нашего гостя. А вас, господин, я попрошу удалиться. Или нам придется вывести вас силой, — сухие слова будто раздавались где-то далеко. Свет весь померк, звуки затихли, а чувства притупились. Мир начал переворачиваться. Ничего вокруг уже не было важно. Даже то, что почему-то на меня, а не на этих двух провокаторов, ополчились еще и окружающие. Я смотрел на свою девушку с неописуемым выражением лица, пока она застыла в оценивающей мою реакцию ухмылке. Словно еще и гордилась своим поведением и этими бесчеловечными «достижениями».
«Да что не так с этим человеком? Почему это все вообще сейчас происходит?»
— Стража, выпроводите этого человека. Ему лучше покинуть нас к приходу Эмбер.
Какие-то хватки на моих руках. Клэр исчезала. Противоречивые взгляды гостей исчезали. Насмешливая рожа отца и нахмуренное лицо матери исчезали. Смена изображения перед глазами. Я уже стоял на улице. Один. И всматривался вдаль. Затем поднял лицо наверх, к сгущающимся черным тучам. Что-то упало на нос. Я осторожно смахнул пальцем дождевую каплю и стал всматриваться в нее, будто увидел внутри новый, крошечный мир. Затем еще несколько разбились о лоб, и вот уже полил настоящий ливень.
К ногам словно привязали тяжеленные камни, но они все же смогли доволочить меня к городской реке. По пути я начал замечать те вещи, к которым до этого относился безразлично. Какой красивый белый забор, что огораживал путников от падения вниз, в воду. Какие спокойные и невинные люди тушили камин в далеком доме и укладывались спать. Какой забавный пес пробегал мимо, окинув меня быстрым взглядом, и остановился на секунду, чтобы встряхнуться от дождевой влаги. Остановился не рядом со мной, а через пять метров, учтиво сохранив меня от выплесков.
Размеренная все-таки жизнь у этого пса и его животных собратьев. Одно лишь удовлетворение первичных биологических потребностей. Их не интересует происходящее в мире. Ни глобальные события, ни войны, ни заговоры, ни преступные группировки, ни злодеи, ни герои. Они не стремятся захватить власть над миром, не жаждут славы или расплаты, не испытывают ненависти, сомнения и скорби. Не ставят глобальных целей, не меняют мировоззрения, не влюбляются и не предают. По крайней мере так, как это делают люди. Никаких существенных забот, тревог и потерь, сжирающих тело и разум изнутри.
«Прекрасная, должно быть, жизнь… И в то же время пустая и бессмысленная».
Но вся эта внимательность вкупе с мечтательностью закончилась так же быстро и внезапно, как и началась. Мозг непонимающе посмотрел на меня и постучал по черепушке изнутри, чтобы проверить, все ли у меня в порядке. После чего бессердечно достал из-за пазухи тот моральный груз, что получил несколько десятков минут назад.