Оглянувшись и убедившись, что наш вызывающий разговор никто не подслушивает, я пододвинулся к Рейн поближе, подпер уже начисто выбритый подбородок так же, как и она, после чего ответил:
— Чем эта грязь чище убийств и других преступлений? Как еще с подобными, если не так? Кто еще будет очищать мир, если не я? — в этот момент подошел кудряш с бутылкой и двумя бокалами, улыбнулся нам и вновь оставил наедине. — Мы с тобой не можем оставить фиолетовых в покое, не сбегаем и не делаем вид, что их нет. Мы хотим покончить с ними, попутно спасая множество душ. Они потеряны, они там, где есть, потому что предали человечество, никакого искупления для них быть не может. Они — распространяющееся зло. А мы «убийцы зла», или ты уже забыла?
— Да. Но ставить таковых и Тьму на один уровень глупо. Ты думаешь они распространяют это на невинных и могут, лишь могут довести все в абсолют лишь потому что твоя девушка так поступила. И возможно еще несколько индивидов, с которыми ты сталкивался, — Рейн подставила бокалы под аккуратно разливаемый мною напиток. — Но это не значит, что все они такие, и что нет пути назад. Что, если у той обнаженной танцовщицы, к примеру, это разовый случай, разовая слабость? Ты убьешь ее за одну ошибку и не оставишь даже шанса?
Я промычал отпивая несколько глотков довольно вкусного и лишь слегка горького алкоголя.
— А что, если у любого из этих ребят вокруг это разовый случай, разовая слабость? Мы убьем их за одну ошибку и не оставим даже шанса? Или может они тоже служат Тьме для пропитания семьи? Нет времени отсиживаться и ждать их крайне маловероятного переосмысления. Грязь распространяется стремительно. Нормальные люди страдают прямо сейчас. И ты действительно предлагаешь мне выбрать дальнейшую пощаду этих падших слабаков вместо защиты всех остальных? — несмотря на сложность, я все еще попытался сохранить легкую улыбку на видимой части лица, чтобы все не перетекло в куда более непредсказуемые и плохие последствия. Тем более в текущих условиях. — Так что мы вообще тогда делаем здесь, Р? Я не совсем понимаю ход твоего противоречивого суждения.
— Я не предлагаю это, и мы здесь потому, что я совершенно на твоей стороне по поводу Тьмы. Я лишь хочу сказать, что разврат — это не такой уж отвратный аспект общества, как твое разбитое сердце вырезало в твоей голове. И есть гораздо больше случаев обдумывания своих действий и возвращения к умеренно скромной жизни.
Я был ошарашен таким нежданным потоком оправданий в сторону этих созданий.
— Именно та цель, которую я пытаюсь достичь. Однако за последний пять лет глубоко погружения в огромную яму всей этой блевоты я не встретил ни одной персоны, кто поступил бы подобным образом. Так что если даже необъятная сторонняя мотивация в образе кровавого устрашения Изувера не может заставить их, как они, по-твоему, способны на такое даже до моего выхода на сцену?
— А как ты проверяешь результаты? Лишь находя разных потерянных проституток, ты все еще вдалбливаешь себе в мозг, что и все остальные тоже продолжают? Это попросту…
Я перестал слышать. Это обсуждение придется перенести на другой период. Потому что главное сосредоточие моего внимания только что появилось в поле зрения. Время словно замедлилось, язык примерз на полуслове, а недонесенный до едва приоткрывшегося рта бокал замер в руке. Без поворота головы мои глаза устремились на балкон второго этажа в боковой части зала. Воздух сам по себе вырвался из легких с беззвучным и почти незаметным смехом от восхищения увиденным. То, что живописно и по-разному представлялось в моей голове с самого начала этого фиолетового приключения, этой странной войны одного человека против целого синдиката, на деле оказалось куда более потрясающим.
Три величественных пастуха вышли к перилле балкона надо всеми и начали осматривать пирующее стадо своих овец вокруг. Хроно был единственным, кого я видел прежде, но узнал я каждого из них. Узнал бы даже без данного пленником описания, ведь они оказались весьма похожими на собственные образы в вещем кошмаре.
Умудрившийся удивить меня не только наяву, но и в кошмаре человек стоял со сложенными за спиной руками и светил особенно виднеющимися в темноте огоньками глаз из-под суровой прилегающей маски. Судя по тому, что он до сих пор не повернул на нас взгляд, телепатия, как я и предполагал, не была такой всемогущей. А может быть он даже и не пытался найти нас, ведь не ожидал, что мы появимся. В любом случае, если не высовываться, то все будет идеально.
Красивая девушка с белоснежными длинными волосами, завязанными в пышную прическу, предстала с бокалом чего-то в руке и периодически лакала из него. Роба алого цвета на ней походила на одеяния Хроно, но только без брони. Видимо, в бою она ни разу не бывала, а лишь управляла всем из охраняемого кабинета и иногда трепала языком перед этими многочисленными изменниками мира. Будет премного интересно послушать, что она скажет, если мы вдруг останемся с ней наедине.