Ну вот, как один мужик говаривал, процесс пошел.
Я снял с себя джигитовскую униформу и попросил Волгина занести этот факт в протокол. Как частичную добровольную сдачу награбленного, в качестве возмещения ущерба.
- Все, - сказал я, - обо всем договорились. Осуществляйте сборы, порадуйте домашних... Кстати, ваши семьи здесь?
- Что говоришь, начальник, - жалобно выступил один, - какие семьи? Наши семьи там, - он сложенными ладонями показал куда-то за спину, - в горах. Голодные и босые.
- А вы, значит, здесь в командировках? На заработках. У моих отбираете, чтобы своих кормить?
Они уже не переглядывались, не шептались. Ничего, еще пошепчутся, время у них есть. Почти сутки.
Потянулись к выходу, по-волчьи оглядываясь, бросая мне в лицо жгучие взгляды. И я сказал им вслед дружески:
- Имейте в виду, саксаулы, на выезде из города все пройдете личный досмотр. У кого будут обнаружены оружие и наркота- расстрел на месте: я ввел в городе чрезвычайное положение.
Проводив тронутых моей напутственной заботой горцев, я поманил к себе Прохора.
- Возьмешь двух ребят, поедешь в редакцию городской газеты. Просмотришь подшивку и по ней, по материалам, отберешь сотрудников. Остальных - брехунов, проституток, педиков, бомонд всякий - вон! Я с ними еще разберусь.
Прохор кивнул, он понятливый.
- И завтрашний номер откроешь скупой, точной, жесткой информацией о выдворении за пределы городской черты всех неславянских лиц и о передаче их торговых точек братьям славянам. Такую же информацию дашь на радио от моего имени.
- А что им - радистам - все остальное время в эфир давать?
- Пусть крутят "Лебединое озеро".
Прохор улыбнулся. Я же говорю - он понятливый.
- Текстовки просмотришь?
- Я тебе верю. Только отсебятины не пори.
Так, теперь нужно подготовиться к совещанию в своем новом коллективе. Два часа у меня есть. Оказалось - нету.
В дежурку вошла Лялька с чашкой кофе, поставила ее передо мной, дождалась, пока я выпью, поманила пальцем и ласковым, загадочным, многообещающим взглядом. Я прошел за ней в кабинет начальника.
Лялька времени не теряла: диван в кабинете был застелен, даже подушку где-то раздобыла.
- Ложись. Будешь спать, - и задернула шторы.
По тону понял: мне с ней спорить - как комару с дихлофосом. Но условие поставил. Дал ей досье из материалов Дубровского на самых тяжких местных авторитетов:
- Распечатаешь и в отдельную папку вложишь. подготовишь к моему пробуждению белый флаг. И дай мне еще два слова с БТРом сказать.
- Тефаль, - напомнила Лялька и протянула мне рацию: - Два слова.
- "Беспощадный"? Как обстановка?
- На территории противника наблюдается скопление вражеской иностранной техники и живой силы. Но никаких агрессивных действий с их стороны не предпринимается.
Интересно - почему? Ясно стало из ответа Капитана на мой вопрос:
- Какие меры приняли?
- Объяснил в матюгальник, что взорву мост.
- Какие просьбы?
Я понял, что он улыбается.
- Оградить от местных жителей. Закормили, задарили. Очень рады, что мы против Заречья заслон поставили.
То ли еще будет, подумал я. Мне еще предстоит, когда они осмелеют, самосуды предотвращать. Но не хочется.
И я дал отбой связи. А Лялька вырвала из моих рук рацию.
- Ложись. Можешь не раздеваться.
- Могу и не раздеваться...
Но проснулся я раздетый и укрытый. Только на подушке не хватало белой наволочки. А в углу кабинета стоял белый флаг с древком из обломка швабры.
- Для них и такой сойдет, - пояснила Лялька, входя в комнату. А ведь я только-только глаза открыл. Тефаль, стало быть.
- Одевайся, - сказала Лялька и опять сунула мне в нос кофейную чашку, - народ собрался.
Совещание 1 (закрытое)
Бывшая Ленинская комната. В углу - полосатое знамя. На стене портрет Президента, окруженный, словно его защитниками, плакатами о подвигах милиционеров.
Комната, как заметила Лялька, заполнена собравшимся на боевом посту народом. Слева - мои старые соратники, справа- работники Горотдела, которые, надеюсь, станут соратниками новыми.
Говорил я в основном для новых.
- Вот что, ребята, - начал просто и скромно. - Я люблю свою Родину и решил спасти ее от гибели. Начинаю отсюда, из города О. Создаю Временный штаб по борьбе с преступностью. И назначаю себя его начальником.
Возражений не последовало. Конкурентов не нашлось.
- Коротко о задачах и их решении. На фоне социально-политической нестабильности в стране, глубокого кризиса в ее экономике криминал приобретает все более высокий профессионализм, организованность, многоцелевую и масштабную ориентацию. Захватывает в сферу своего влияния все новые слои и категории населения, в основном из числа безработных, малоимущих, учащейся молодежи и несовершеннолетних. Усилению и размножению криминала способствует также либерализация судебной практики. Параллельно с этим идет интенсивный процесс межрегиональной и транснациональной консолидации преступной среды. Все это в целом не только дает постоянный прирост преступности, но и обеспечивает ее реальное будущее.
В этих условиях наши первые шаги должны быть самыми эффективными. Чтобы развязать нам руки для дальнейшей работы и в предельно короткий срок вернуть доверие граждан к правоохранительным органам.
Для этого необходимо в первую очередь нейтрализовать криминальные структуры и группировки, сменить власть, точнее - привлечь ее к уголовной ответственности, и ужесточить меры по отношению к любым противоправным действиям. Это первый этап, одновременно с которым необходимо стабилизировать экономическую обстановку в городе.
Я рассчитываю на вас. На ваше мужество, честь, профессионализм и верность служебному долгу.
Однако предупреждаю: борьба предстоит трудная и жестокая. Я должен быть уверен в каждом из вас больше, чем в самом себе.
Кто сомневается в своих силах или не принимает мои требования свободны. Нет таких? Пока нет.
Мне нравилось, как они слушают. Похоже, им тоже нравится, что я говорю.
- Вопросы есть?
- Как с зарплатой?
- На первое время деньги у меня есть. А дальше будет зависеть от нас. Если раскрутимся, проблем не будет. Еще вопросы?
- Насколько я понял, мы входим в конфликт с Законом.
Мягко говоря.
- Да. Более того, сейчас группа опытных юристов работает над поправками к УК в соответствии с моими принципами. В частности, я расширяю применение смертной казни и ввожу публичную казнь за отдельные виды преступлений. А также телесные наказания.
Да, мы входим в конфликт с существующими законами. Но ради чего? Ради наживы, карьеры, власти? Против кого мы поднимаем оружие? Против несчастных и униженных, оскорбленных и бесправных?
Запомните: с этого дня вы будете нести службу так, словно конкретно защищаете своих родителей, детей, любимых. А значит, вы будете жестоки и беспощадны к убийцам и насильникам. Ко всем выродкам, которые сознательно выбрали свой кровавый путь. Кто может осудить нас?
Молчание.
- Еще вопросы? На сегодня все свободны. Завтра будет готова разметка по личному составу, распределению должностей и обязанностей. Есть время подумать. Жду ваших предложений. Пять человек оставить на дежурстве.
Молча разошлись. Остались Майор и мой новый зам Волгин.
- Сегодня надо забить стрелку в Заречье. Выслать парламентера. Эту занозу нужно вырвать как можно быстрее.
- Что требуется для встречи? - спросил Майор. - Какая подстраховка?
- Мне нужен только снайпер.
- На встречу пойду я, - сказал Волгин. - Дайте мне указания. Вам нельзя.
- На встречу пойду я. У нас такой обычай.
- Тогда я пойду парламентером, - упрямо сказал Волгин.- У нас тоже такой обычай.
- Согласен.
- На чьей территории?
- Значения не имеет. Принимайте любые их условия в этом плане. Это наше преимущество. Психологическое. Главное, когда определится место, обеспечить снайперу условия для работы.