А что, если нет?
Я не сомневалась, что мы уничтожили Черный Блокнот, но если их было два? Или если кто-то вырвал из него страницу и продолжает на ней писать?
Я постаралась восстановить в памяти сцену уничтожения артефакта. Никаких следов вырванных страниц в нем, вроде бы, не было. Впрочем, это легко проверить, агенты ТАКС же заново отфотографировали всю книжку, включая и еще незаполненные листы…
Допустим, там действительно не хватает листа, и что дальше? Вырвать его мог только тот, кого я не знаю, а какие у него могут быть причины, чтобы избавиться от Мозеса? Пеленгатор-то он уже изобрел, и вряд ли эта штука прекратит работать после смерти создателя.
— Где вы держите пеленгатор? — спросила я.
— Что? — переспросил Смит. Похоже, он следил за дорогой и на самом деле меня не услышал.
— Та штука, с помощью которой мы нашли Черный Блокнот, — сказала я. — Где вы ее держите?
— Там же, в техотделе, — сказал Смит. — И если я правильно понимаю ход ваших мыслей, то выкрасть ее оттуда невозможно.
— Аманда вынесла целый артефакт, — напомнила я.
— Аманда на тот момент была уже внутри штаб-квартиры, и ей помогали, — напомнил Смит. — С помощью силы пробиться в техотдел снаружи невозможно.
— А если есть еще кто-то внутри? — спросила я.
— Мы тщательно проверяем всех сотрудников, прежде чем они получают доступ.
— Да бросьте, Эллиот, — сказала я. — Люди меняются. У всех есть уязвимые места, болевые точки, на которые можно надавить, чтобы заставить человека сделать то, что вам нужно.
— В любом случае, Черный Блокнот уничтожен, и пеленгатор не представляет никакой ценности, — сказал Смит. — И если вы думаете о вырванных страницах, то нет. Их не было. Вы идете по ложному следу, мисс Кэррингтон.
— А если выяснится, что Мозес умер от инфаркта?
— Как и сотни тысяч людей до него, и далеко не всех убили с помощью Блокнота. Его смерть выглядит подозрительной, но у нас нет никаких оснований связывать ее с этим делом. Вы полагаете, что его убил этот ваш тот?
— По крайней мере, я этого не исключаю.
— Зачем?
— Чтобы он не придумал для нас еще какой-нибудь штуки, — сказала я. — Или потому, что на самом деле Блокнотов было два, и он вручил нам один, чтобы усыпить нашу бдительность или просто посмотреть, как мы справимся. Мы справились, его это впечатлило и он решил перестраховаться.
— А сообщение, которое отправил Мозес?
— Его мог отправить кто угодно, воспользовавшись его телефоном.
— Это значит, что убийца был там, в доме, — сказал Смит. — Зачем убийце лезть в дом, если он может поражать свои цели даже находясь на другом конце мира?
— Чтобы отправить сообщение.
— Зачем? Какая ему разница, найдем мы Фрэнка рано утром или ближе к полудню?
— Понятия не имею, — сказала я. — Может быть, это часть какого-то глобального плана.
— А может быть, вы сейчас гоняетесь за призраком, — сказал Смит.
— А дело, тем временем, продолжает обрастать новыми трупами.
— Смерть Мозеса может и не быть связана с этим делом, — сказал Смит. — Предлагаю пока остановиться и не делать скоропалительных выводов. По крайней мере до тех пор, пока мы не получим отчета полиции. И коронера.
— Конечно, — сказала я.
Естественно, визиты на заправки никакого результата не принесли. Записей не сохранилось, а фотографию Аманды, которую мы подсовывали под нос не только персоналу, но и всем случайным посетителям, никто не опознал. Честно говоря, я на это особо и не рассчитывала. Полгода прошло, а она была всего лишь обычной женщиной, которая заправляла свою машину, и, быть может, перекинулась парой фраз с кем-то, кто наверняка выглядел, как обычный мужчина.
Вот если бы она устроила дебош, разбила витрину, сломала холодильник или опрокинула стойку с чипсами, ее могли бы запомнить. Да и то не факт.
Смит купил нам по стаканчику дешевого дрянного кофе, и мы устроились на пластиковых стульях, выставленных у стены второй посещенной нами заправки. Отсюда открывался прекрасный вид на автомобильную свалку, полную железа, медленно ржавеющего под лучами полуденного солнца.
— Это тупик, — сказала я. — И вы знали, что это будет тупик.
— Знал.
— Тогда зачем вы устроили эту поездку?
— Просто хотелось вырваться из офиса, — сказал Смит. — Мы только вчера вернулись в наш мир, и на меня снова навалились все эти административные вопросы, урезание бюджета, квоты, незакрытые дела, необходимость следовать новому курсу и, как вы любите говорить, все такое.