С громким криком я создала струю огня, которую направила прямо на жирную гусеницу. Та выбралась из дыры и активно поползла мне навстречу, но с каждым мгновением это становилось тяжело для нее из-за потока огня. В итоге она свернулась в калачик, на прощанье оглушив нас пронзительным стоном.
– Ну и мерзость! – проговорила я, зажимая нос. Запах был еще хуже, чем зрелище.
– А я люблю насекомых! – вдруг кто-то хлопнул меня по плечу. Я вздрогнула, и с готовностью создала огромный горящий шар в своих руках, готовясь запульнуть в возможного нападающего. Но я, оглянувшись, с недоумением ахнула. Передо мной стояла Лисса. Сложно спутать эту девчонку с кем-то другим. Неужели она тоже пришла?
– Лисса? Что ты тут делаешь? – нахмурилась я, на всякий случай выставив перед собой огненный шар. Мало ли, вдруг Эльтин наслал на меня иллюзии, или Лисса служит ему. Всякое в жизни бывает. Лисса с насмешкой глянула на шар и покачала головой.
– Я тебя тоже рада видеть, Джиллиан. Я пришла помочь.
– Помочь? – зачем-то повторила я, даже не подозревая, как глупо со стороны выгляжу, так широко раскрыв рот.
– Я погорячилась, когда бросила вас, – скривив губы, проговорила девушка. – Все-таки вы моя семья. Поэтому я попыталась догнать вас. А потом увидела как тебя сжигают на костре, – Лисса поежилась. – Как хорошо, что я заподозрила в этом иллюзию, но на миг поверила и…
Лисса ругнулась не хуже Уила и отвернулась от меня.
– В общем, ты примешь мою помощь? – проговорила она.
– Конечно! – в порыве чувств я обняла Лиссу. Как же мне не хватало хоть кого-то из пропавшей семьи магов. Точно, они стали для меня настоящей семьей, так незаметно, но крепко. Однако Лиссу я обнимала недолго. Во-первых, мы обе не любим телячьи нежности, а, во-вторых, вокруг нас кольцом окружили гусеницы. – Лисса, прости, но даже если ты любишь насекомых, этих лучше отсюда убрать.
– Согласна! – блондинка кивнула, выставив перед собой кулаки. Она резко разогнула указательный и средний палец и ловко провела ими в воздухе. Двух ползущих рядом гусениц окутала серебряная нить, а затем гусеницы ошметками упали на мощеную дорожку площади. Я отвернулась. Эффект, конечно, красивый, но результат слишком кровавый. Лучше буду поджигать.
С этой мыслью я направила огненную струю на гусеницу, которая подползла совсем близко и уже с чавканьем собиралась откусить мне руку. Но не тут-то было. Гусеница свернулась от воздействия обжигающего пламени, опять издав противный визг.
– Ты, значит, любительница огня? – Между делом спросила Лисса, связывая нитями новую гусеницу. – Не замечала за тобой такого? Кто тебя так быстро научил. Николя?
Я прикусила язык. Ну, нет, никому не скажу больше про уговор. Это была достаточно большая ошибка вообще идти на эту сделку, и рассказывать про это – в очередной раз напоминать себе о своей глупости.
– Да, Николя научил, – соврала я.
– Значит, вы помирились и теперь у вас все серьезно? – хихикнула Лисса, сверкнув глазами. Я удивленно уставилась на нее, и не заметила, как одна из гусениц плюнула в меня какой-то противной липкой слизью. Пришлось обдать себя душем из холодной воды, чтобы смыть с себя это вещество.
– С чего ты решила, что у нас что-то есть? – выдала я, когда уничтожила оплевавшую меня гусеницу.
Лисса снова кинула на меня лукавый взгляд.
– Как по мне, то очевидно, что Николя влюблен в тебя. Он не совладал тогда со своими чувствами, когда околдовывал тебя, и поцеловал по-настоящему. И от этого сильно винил себя за тот проступок, понимая, что ты его не простишь. Но ты ведь его простила? Раз он тебя теперь учит?
Все это Лисса говорила, уворачиваясь от огромного паука, желающего вонзить в девушку свои ядовитые жала. Кажется, что Эльтин, разбудил всех подземных жителей, заставив их повылезать в городе. Я же в ступоре глядела на девушку. Шутит она что ли? Во время боя сбивать меня столь щекотливыми и непростыми темами.
– Я его простила, – твердо сказала я, подсовывая под лапы пауку скользкое масло. Конечности членистоногого тут же разъехались в сторону, и он упал на брюхо, а Лисса нанесла фатальный удар.
– Вот как? Замечательно! А когда свадьба? – продолжала веселиться Лисса. Я закатила глаза. Какая же она все-таки девочка еще.