– И к которым относитесь вы? Какой подход верен?
– Мы помогаем развить и подчинить способности, Оксана, а не прививаем мировоззрение. Этот выбор каждый делает сам.
От директора я вышла задумчивая и отрешенная. Мысли витали где-то далеко, никак не желая возвращаться в привычное русло. А потом меня отвлек шепот.
«Опасно, опасно. Они идут», – словно шелест сухих листьев.
Я остановилась, прислушалась и закрутилась на месте, в попытке уловить, откуда исходит звук. Но шепот уже стих, а на смену ему пришел пронзительный вой похлеще любой сирены.
Ученики повыскакивали из аудиторий и столпились в коридоре.
– Опять!
– Начинается.
Кто-то зажимал уши. Другие прикрывали глаза и бормотали себе что-то под нос.
– Что это? – спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Прорыв, – ответила Альбина, появляясь у меня из-за спины. – Уже седьмой по счету! Ума не приложу, как такое вообще возможно, его ведь намертво запечатывают всякий раз!
– Всем разойтись по своим комнатам и не покидать их до сигнала, – раздался голос директора. – И это не означает, что у вас выходной. Отрабатываем схемы защиты и готовимся к следующим по расписанию занятиям. Выполнять!
Подумать только! Как ни в чем не бывало ученики в самом деле начали расходиться. Но не все. Волк, его подружка Милена, Грег и незнакомая мне миниатюрная блондинка с пышным каре стремительно шли по коридору, буквально локтями раздвигая замешкавшихся учеников.
Проходя мимо, нервная девица мазнула по мне полным злобы взглядом, а Волк… случайно коснулся кончиками пальцев моей ладони.
Слабый электрический разряд пронзил руку, и на мгновение глаза наши встретились. Недоумение, непонимание и… надежда – вот, что я успела прочесть в его.
Глава 3
Коридор опустел, а я все продолжала стоять словно в оцепенении.
– Прорыв – это вообще что такое? – наконец спросила, повернувшись к Альбине.
– Прорыв, разрыв. Дыра, короче, в другой мир. Все бы ничего, но лезет оттуда всякая нечисть, а нам зачищать. Ну, вернее, не совсем нам. Им. Пойдем?
– В комнате сидеть? Там обереги особые навешаны, что ли?
– Да нет, – усмехнулась Альбина. – Обереги здесь не помогут. Положено так.
– От меня соседка, кажется, сбежала, – призналась я, пока мы шли в жилое крыло.
– О-о-о, так это же отлично! Ну, в смысле… Одна будешь жить. Красота. Меня вон вообще с четырнадцатилетней клептоманкой поселили. Нет, она девочка хорошая, просто заскок у нее такой. Зато учусь отвод глаз на вещи накладывать.
– Ну а может… Ты не хочешь ко мне тогда переехать? Если это разрешается.
– Ты серьезно?! – воскликнула Альбина и неожиданно обняла меня. – Правда-правда? Не представляешь, как я рада! Спасибо! Я тогда вещи побегу собирать, – сказала она и метнулась вперед. – У тебе какая комната?
– Девятая.
– Отлично! – выкрикнула она уже на бегу и скрылась с глаз.
– Ну ладно, – пожала я плечами и зашла в комнату.
«Опасно, опасно. Нехорошо одной», – шепнули мне на ухо. Я вздрогнула и завертела головой. Пусто.
– Веселенькое местечко, ничего не скажешь, – пробормотала я и сделала мысленную зарубку – поскорее переговорить с директором. Вдруг подобные слуховые галлюцинации – признак чего-то… нездорового?
Чтобы отвлечься от безрадостных размышлений и ожидания, решила разобрать вещи. Расстегнула сумку и подошла к шкафу. Надо же, самый простой двустворчатый, из массива темного дерева. Под стать усадьбе.
Я распахнула обе дверцы разом и в ужасе замерла. Шкаф не был пуст. Все его пространство занимала кошмарная тварь. Даже не видя ее глаз, я точно знала – она смотрит прямо в мои. Смотрит и подбирается все ближе.
Я отскочила назад, но не смогла отвести взгляд.
Серое, некогда пышное, в пол платье, висящее теперь лохмотьями, капюшон и темный провал вместо лица. От твари веяло могильным холодом, злобой и… голодом.
Мороз пробрал до костей, изо рта пошел пар. Я инстинктивно подняла ладони, чтобы загородиться, и едва смогла пошевелить заледеневшими пальцами.