— Вода должна быть хорошо насыщена кислородом, — учил Мишка. — Так что тебе придется ночью хоть разок встать и накачать камеру. Не проспишь?
Я каждую ночь вставал качать воздух насосом. Будильник ставил на три часа и просыпался. Мама тоже просыпалась. И папа.
Мама сердилась, а папа ее успокаивал.
— Ничего, — говорил папа, — не волнуйся. Научный подвиг надо уважать. По-моему, ты должна только радоваться…
— Чему, — спрашивала мама, — радоваться? Я не засну теперь…
— Тому, — говорил папа, — что они в интересах науки эту рыбу по ночам динамитом не глушат. Ты привыкай.
Мама привыкла.
Так прошло пять дней и ночей, и мы с Мишкой аквариум понесли к нему.
Мишка шел и ликовал, сам не свой был от радости.
— Теперь я за рыбками круглосуточное наблюдение установлю. Теперь они у меня ни одной минуты зря плавать не будут!
Расхвастался — мне противно стало.
Притащили рыбок к Мишке. Он записал в тетрадку время, когда поставили аквариум на подоконник, измерил температуру воды и тоже записал. А я пошел домой.
Когда я выходил, меня поймал за рукав Толик — Мишкин братишка младший. Ничего парень, чистоплотный очень. Он всегда моет руки перед едой, а зубы чистит и утром и вечером. Еще любит намазывать кремом ботинки. Не по возрасту чистоплотный.
Мишку Толик боится, хотя Мишка его никогда и пальцем не трогает. Но он всё равно боится. Его пугает Мишкина научная работа.
— Кого это вы притащили? — спросил.
— Рыбок, — говорю, — меченосцев.
— Я их видел, — сопит Толик. — Я в щель смотрел. Почему они в каких-то пятнышках?.. Почему так, а?..
— Кто их знает, — отвечаю. — Наверное, так природа распорядилась. Ты у Главного Теоретика спроси.
— Да ну… — Толик вдруг забеспокоился. — Да ладно…
На другой день Мишка дремал на всех уроках. Оказывается, он изучал ночные повадки рыб и спать не ложился, всю ночь просидел у аквариума.
Пришли мы после школы к Мишке, смотрим, а рыбки тоже какие-то сонные, в угол забились, не плавают, даже не едят червяков.
— Ты что с ними сделал? — спрашиваю я Мишку. — Ты их будил ночью, что ли? Почему они такие топорщенные?
— Ничего я с ними не сделал. Сам вот думаю, что приключилось. Может, у меня в квартире другие условия, чем у тебя? Надо проверить.
Мишка взял общую тетрадку, куда записывал сведения про рыбью жизнь, и стал чего-то проверять. Потом Мишка сообщил, что температура воды в аквариуме и температура воздуха и микроклимат у нас в квартирах совершенно одинаковые, и что червяков он давал рыбам столько, сколько давали у меня, и кислорода он скачал меченосцам три камеры — не меньше, чем я, и что, по его мнению, вся загвоздка в атмосферном давлении.
— Понимаешь какое дело… — авторитетно заявил Мишка. — Мы с тобой живем на разных этажах — я на пятом, а ты на втором. У нас высота над уровнем моря не одинаковая и давление получается разное.
— Брось ты, — сказал я Мишке, — подумаешь высота! Не в этом дело!
— Нет, — сказал Мишка, — именно в этом! Мои научные выводы точные, а ты, как был дилетантом, так им и остался.
— Что там точные, — говорю, — три этажа!.. Если бы ты на Эйфелевой башне жил…
— Не спорь! — отвечает Мишка. — Лучше скажи, деньги у тебя есть? Остались?
— Остались.
— И у меня есть. Пошли за барометром!
Мы пошли и купили барометр. Стрелка у него в магазине стояла на цифре «75». На улице она никуда с места не сдвинулась. Дома у меня — тоже никуда.
— Увидишь, — объяснял Мишка, — увидишь, что будет, когда мы его затащим ко мне на пятый этаж!
Мы подошли к лестнице, и Мишка мне сказал:
— После второго этажа стрелка начнет отклоняться. Смотри!
Я смотрел, но стрелка никуда не отходила от «75» ни на третьем, ни на четвертом, ни на пятом этажах. Больше в Мишкином доме этажей не было.
Войдя в квартиру, Мишка стал стучать по барометру пальцем, потом кулаком, потом лег на него животом, чтобы увеличить давление. И хоть бы что! Стрелка стояла и стояла себе на одном месте.
Всё это Мишку очень разозлило.
— Ты иди, — сказал он мне, — я тут поразмыслить должен.
В передней я опять столкнулся с Толиком. Сначала Толик юркнул было в кухню, но потом остановился и стал шептать:
— Что вы за вещь принесли?
— Барометр. Прибор такой. Атмосферное давление мерить.
— А почему только у Мишки атмосферное давление мерили? Почему он один на этой вещи лежал? Другим нельзя?
— Нельзя, — сказал я Толику. — И Мишка на барометре зря лежал. Атмосферное давление не изменил, а прибор сломать мог. Научный работник, понимаешь!.. Поразмыслить ему!..