Люди спали уже не только на лоджии, но и в коридоре, и на обеденном столе, на полу, на кроватях и под. Мы по людям ходили — они этого даже не замечали. И в этот момент приехала дочь Машка. Согнав всех со своей кровати: актрису, режиссера и какого-то узбека, присоединившегося к ним, видимо, в качестве суфлера, уложив их тоже на полу, штабелем, я устроил ее более- менее благополучно. На кроватях в просторе теперь спали немногие: мама и Машка. Остальные бытом не отличались от вокзальных ночевщиков, только ночью их не будили уборщики.
Внезапно, когда дело близилось к ночи, приехала жена с Петром, так как запланировала отправить его с моим братом и с моей мамой в Казань, на Волгу. Заскрежетал ключ в замочной скважине, и я похолодел. Кого куда прятать?
Немая сцена — у порога жена, застывший удивленный Петр. Кое-кто уже засыпает, кое-кто — просыпается. (Некоторые уже спали на одном месте в две смены.)
— Что это? — удивленно спрашивает она. — Что это за люди? Откуда?
— Понимаешь...— бормочу я, а из-за спины уже выглядывает мама.
— Внученек, миленький мой! ..
— Петька! — кричит восторженно Маша.- Братан!..
А мой братан вдруг ощущает беспокойство. Он щупает, щупает возле себя, и не нащупывает совсем новой еще жены. Он мечется по квартире в течение нескольких секунд, затем быстро и профессионально взламывает дверь ванной туристским топориком, и его взору открывается следующая картина: новая жена согнулась над ванной и стирает там братовы носки, правда, совсем без воды. Она их испуганно трет сухим мылом. Рядом почему-то Жора. Сохраняя гордое выражение на физиономии, он надменно спрашивает:
— Я не понимаю, простите!.. Что это такое, простите!.. Хамы, как вы посмели, простите! ..
(Хорошо, что этого эпизода не видит моя старая жена, а Петр пошел по комнатам — считать народ.)
— Убью!!! — замахнулся на него топором брат.
Жора не шелохнулся. Он только презрительно подернул скривобоченным плечом.
— Я не виновата! Я не виновата!..— поспешно затараторила женщина.- Я спокойно стирала тебе, Боренька, носочки на завтра... Я и не заметила, как он сзади подошел. Я-то стираю и не вижу, понимаешь ли! .. Хоть бы вы подсказали!.. Со стороны-то видней ... А-а-а, видать я не дорога тебе, коли ты дрыхнешь и внимания на меня не оставляешь... А я и не заметила, пока стирала — смотрю, а уж дверь сломлена. А я стираю тебе носочки...- Она продолжала тереть сухим мылом сухие носки (один красный, другой синий), наглядно подтверждая свои праведные слова делом:.
Как они продолжали разбираться — не знаю. Меня отвлекла жена. Она решительно заявила:
— Я уезжаю!
— Постой! — слабо удерживаю я ее.— Уж и электрички не ходят...
— Нет,— рвется о на пройти в дверь.- Петя, бери сумку!
И она совсем бы ушла, если б в дверь не позвонили, и не ввалились неожиданные гости, которые были гораздо хуже любого татарина, в количестве четырех мужиков.
— А-а-а! — заорали они мне от радости, не обращая внимания ни на кого, поскольку были уже "под балдой".— Обещал нам баб?! Где твои обещанные бабы? .. А ну — ку-ку! Где вы, бабочки?!
— Ополоумели! — ору я.- Какие бабы? Совсем, что ли, рехнулись?!
— Разве не ты обещал? Нет? Ну, извини, что побеспокоили. Ошиблись, ребята. Значит, это Колька Ерофеев пообещал. У него пустует хата, пока семья на даче — па-а-аехали! .. Ан нет! Стой — вижу плов! Сейчас перекусим и поедем...
Гуськом вышли на шум узбеки. И узбечка.
— Ба-а! Узбеки! — воскликнули хором гости. Хор сильно не строил.
— А вы откуда узнали, что мы узбеки? — спросил старший, Фархад.
— Я узбека от любого чукчи или грузина отличу! — заявил хвастливо один гость. — Ну, садитесь плов есть. Я щас вам покажу, как его правильно едят...
Из ванной не доносились веселые напевы, потому что ванна была вовсе не фирмы Хэгфорс. А из наших отечественных ванн что может доноситься, кроме сердитого урчания крана? Правильно. Скандал, крики с угрозами применения бытового металлического предмета. Я вовремя вспомнил, кстати, что Фархад — лейтенант милиции — и направил его в ванную расследовать причины скандала и успокоить граждан. Он как был в трусах, так и пошел. Только застегнул на груди сизую рубашку с погонами.— Товарищ лейтенант,— сразу же обратились к нему все трое, почему-то напрочь забыв, что живут с ним в квартире не меньше недели.