— Что вы думаете? — О’Брайен наблюдал это фэшн-шоу.
— Я думаю, что это человек с пустыми карманами. — Уоллс вернул пальто. — Но пальто неплохое. Вы купили его на зарплату следователя? Очень недурно.
— Хороший знак для всех нас. — О’Брайен провел их из лобби в небольшой темный театр. Аркадий с трудом мог разглядеть сцену, ступени, звуковые колонки, люстры с цветными стеклами. — Красный зал. Раньше это было не просто кабаре — лучшее шоу. Включите свое воображение — увидите красные драпировки, ковры, бархатные абажуры ламп, четыре стола для блэкджека и четыре для рулетки. По углам, флеш и баккара. Девушки, продающие сигары. Уточняю — красивые кубинские девушки, продающие кубинские сигары. Может быть, немного кокаина, хотя кому он нужен? Звук рулеточного шарика, возбуждение вокруг игрового стола. Голос крупье: «Делайте ставки, господа!». И господа делают ставки. Вы играете, Аркадий?
— Нет.
— Почему?
— Мне нечего проиграть.
— Всем есть что проигрывать. Бедные играют все время. Вы имеете в виду, что вы не любите проигрывать.
— Наверное.
— Ну, вы необычный человек, большинству людей это необходимо. Если им удается выиграть, они продолжают играть до тех пор, пока не потеряют все. Сейчас во всем мире в азартные игры играет больше людей, чем когда-либо в истории человечества, — О’Брайен пожал плечами, показывая, что этот феномен выше его понимания. — Может быть, это канун нового тысячелетия. Это как если бы люди хотели избавиться от материальных ценностей, но не в церкви, а в казино. Они готовы потратить все ради развлечения. Они не в состоянии сопротивляться. Это — человеческая природа. Худшее место в мире — это казино, где не возьмут ваши деньги.
— Вы бывали здесь до революции?
— Десятки раз. Боже, как давно это было.
— Вы играли в казино?
— Я такой же, как вы, не люблю проигрывать. Главным образом, я восхищался процессом. Вы знаете, кого я однажды показал здесь своей жене? Я показал ей Джека Кеннеди. На одной руке у него висла пергидролевая блондинка, на другой — знойная мулатка. Интересно, вспоминал ли Джек ту ночь во время карибского кризиса?
— Здесь были и другие казино, — сказал Уоллс.
— «Довиль», «Сан-Суси», «Монмартр», «Тропикана», — перечислил О’Брайен. — Грандиозный план мафии состоял в том, чтобы разрушить Гавану и перестроить ее, сделать ее вполне современной и создать туристический треугольник Майами — Гавана — Юкатан, международную зону процветания. Все это остановила революция. Экономически Куба была отброшена на сорок лет назад.
— Это и есть ваш план — открыть старые казино?
— Нет, — сказал О’Брайен, — прежние обиды еще не улеглись. Во всяком случае, яхт-клуб и казино «Гавана» может принести доход в десятки раз больше, чем любое из них.
— Вы амбициозны.
— А вы нет? — спросил Уоллс. — Холодная война окончена. Я был героем в этой войне, и посмотрите, кто я теперь… Изгой.
— Что за жизнь в Москве? — спросил О’Брайен. — Оглянитесь вокруг. Вы попали в рай на земле, а теперь собираетесь покинуть его. Не делайте этого. Оставайтесь здесь, будете работать на нас.
— Работать на вас? Занять место Приблуды?
— Что-то вроде того.
— Почему-то я не могу принять это предложение всерьез.
— Вы слишком подозрительны, — сказал О’Брайен. — Это русское отношение к жизни. Вам следует быть более позитивным. Все миллионеры, которых мне приходилось встречать, были оптимистами. Неудачник всегда ожидает худшего. Это новый мир, Аркадий, почему бы не строить в нем большие планы?
— И вы готовы поделиться своими кубинскими золотыми приисками с первым встречным?
— …Я встречал людей вашего типа раньше. Вы человек на краю пропасти, который либо бросится вниз, либо кардинально изменит свою жизнь, — глаза О’Брайена горели… «Чем? — задавался вопросом Аркадий — азартом коммивояжера или фанатизмом миссионера, все усилия которого сконцентрированы на одном — придать правдоподобие этому нелепому предложению». — Измените свою жизнь. Дайте себе шанс.
— Как?
— Вы можете стать нашим партнером.
— Партнером? Предложение становится все более заманчивым.
— Но партнерство требует взаимного доверия, — сказал О’Брайен. — Вы ведь понимаете, что такое доверие, правда, Аркадий?
— Да.
— По вам этого не скажешь. Все это время я ждал, что вы будете так же откровенны со мной и Джорджем, как и мы с вами. Пожалуйста, не вешайте мне лапшу на уши. Не морочьте мне голову старой картой. Сержант Луна рассказал нам о фотографии яхт-клуба «Гавана». Мы знаем об этом. Фотография мертвого русского в яхт-клубе «Гавана» — это как раз то, что нам сейчас совершенно ни к чему.