— Держитесь ближе к моим пулемётам, — кричал по радио Крауфорд, но советский лётчик вёл бой так, словно, защищая тяжёлый «либерейтор», защищал собственную жизнь. Теперь в небе из всей шестёрки остался только один «фокке-вульф». Ни разу не видел Крауфорд такого воздушного боя. Вот идут навстречу друг другу два истребителя. Неистово бьют их пулемёты. Немец стреляет даже из пушки. Машины мчатся на бешеной скорости, и вдруг страшный удар — и сверкающие обломки обоих самолётов летят на землю.
«Либерейтор» медленно плыл на северо-запад. Не верилось, что минуту назад прогремел бой, в котором два советских пилота дрались против шести немецких и победили.
— Лейтенант, — прозвучал голос штурмана, — почему около этого города оказался полевой аэродром? Здесь что-то не так.
Крауфорд сразу понял мысль штурмана. Он резко положил самолёт на крыло и повернул обратно. Перед его глазами всё ещё стояла картина воздушного боя. В ушах ещё звучал голос: «Карпенко, прикрой мне хвост!» Лейтенант не колебался. Он снизился и пошёл к городу, стараясь тщательно рассмотреть всё, что творится на земле.
Маленький город наплывал на него серым пятном на фоне зелёных полей. Крауфорд промчался над ним, увидел заводы, расположенные на окраине, и не поверил своим глазам: все заводы, улицы, даже дворы были забиты танками, автомашинами, пушками. Очевидно, здесь сконцентрировалось большое воинское соединение. Теперь было понятно, почему около этого городка оказался охранный аэродром. Сердце лейтенанта наполнилось гордостью. Сейчас он отомстит за советских лётчиков, спасших его, английского лейтенанта Крауфорда.
Лейтенант поднялся выше, чтобы сбросить бомбы, но в этот момент в наушниках раздался голос штурмана:
— Лейтенант, этот город называется Риген, на карте он обозначен как объект, недостойный бомбардировки.
Крауфорд посмотрел на свою карту. Действительно, город Риген был обведён жирной синей чертой. Это обозначало, что город бомбить не стоит. Лейтенант задумался. Потом снова посмотрел вниз, увидел заводские дворы, забитые танками, и все его колебания исчезли.
— Не говори глупостей, — сказал он в микрофон. — Сейчас будем бомбить скопление войск и техники противника.
Крауфорд отдал команду так, как привык это делать в бою, — спокойно и уверенно. Он видел, как его бомбы упали на большой завод, видел взрывы и пламя пожаров.
Освободившись от бомб, «либерейтор» пошёл на свой аэродром. Километрах в пятидесяти от Ригена Крауфорд оглянулся. Тяжёлые столбы дыма поднимались высоко над городом.
ГЛАВА ПЯТАЯ
В канцелярии концентрационного лагеря Дюбуа-Каре резко зазвонил телефон. Мари-Клэр поднесла трубку к уху.
— Повторите ещё раз, — сказала она.
Говорил начальник охраны лагеря. Выслушав его, Мари-Клэр бросила трубку и выбежала из канцелярии. Немец-писарь проводил её удивлённым взглядом.
Мари-Клэр прибежала на плац и приказала всем пленницам собраться. Видимо, случилось что-то очень важное, если Мари-Клэр собирает их второй раз на протяжении часа. Женщины выстраивались, опустив головы, время от времени осторожно поглядывая на надсмотрщицу.
А она стояла возле гимнастического снаряда и ждала. Женщины заметили торжество в глазах Мари-Клэр, но ещё не знали его причины. Сердца их сжались в тяжёлом предчувствии.
— Ну, мои красавицы, — начала Мари-Клэр, когда все выстроились и на большом плацу установилась тишина, — поймали их, поймали обеих. Кто из вас будет качаться на виселице?
Мари-Клэр вглядывалась в лица, и все они казались ей одинаково взволнованными. Каждая из этих женщин могла быть соучастницей беглянок, все они в глубине души сочувствовали им. Мари-Клэр это понимала. Её охватила злость. Она была близка к истерике.
В это время у входа в лагерь послышался голос начальника охраны. Очевидно, привели беглянок.
Мари-Клэр закричала:
— Что вы там с ними возитесь? Тащите их сюда за ноги, если они сами не идут.
Из-за барака вышла группа людей: впереди две девушки, за ними три солдата с автоматами. Девушки шли медленно, с трудом переставляя ноги. Они шли обнявшись, а может быть, под руку — издали трудно было разобрать.