Политическая философия Флоренского была во всех отношениях не только консервативна, но и реакционна, что несомненно составляет глубокую загадку его трагической личности.
4. Теория "всемирного народоустройства". В атмосфере гулаговского бесправия вызрела еще одна политологическая утопия, которая в отличие от сугубо прагматических построений Флоренского, была всецело проникнута высоким гуманизмом и религиозным этицизмом. Речь идет о теории "всечеловеческого братства", созданной Д.Л. Андреевым (1906-1959), автором единственного в своем роде трактата "Роза мира" (1991).
Вглядываясь в реалии XX в., Андреев приходил к апокалиптическому ощущению времени: "...я принадлежу к тем, кто смертельно ранен двумя великими бедствиями: мировыми войнами и единоличной тиранией". Его особенно удручало то, что человеческая культура, даже в своих высочайших проявлениях, как религия и наука, бессильна противостоять необычайно возросшей мощи зла, его способности "маскироваться", "подменять" добро. В людях постепенно угасает "стремление к всемирному", они все более разобщаются на враждебные сообщества, усиливая "деспотические образования", т.е. государства. Конечно, сущность государства не сводится к одной только тирании. На протяжении целых веков оно выступало "единственной неуклонной объединительницей людей", предотвращая от них опасность хаоса и войн. Но государство "цементировало общество на принципах насилия", вовсе не заботясь о нравственном содержании своих деяний. В результате восторжествовало властное, деспотическое начало. Так возникли современные "государственные громады", хищные по своей природе, чуждые идеалам мира и социальной гармонии. В их распоряжении оказались наука и техника, служащие им с такой же покорностью, с какой церковь служила феодальным владыкам. Каждое их достижение, каждый успех немедленно обращается против "подлинных интересов человечества", отдаляет "путь ко всемирному единению". И не благо
167
общества, а единоличная диктатура становится целью политики. Все это, полагал Андреев, делало очевидным, что выход из кризиса может быть достигнут "не развитием науки и техники самих по себе, не переразвитием государственного начала, не диктатурой "сильного человека", не приходом к власти пацифистских организаций социал-демократического типа, качаемых историческими ветрами то вправо, то влево", а исключительно с помощью установления над всеми государствами некой единой, всеобъемлющей "этической инстанции", или, иначе, интеррелигиозной, всечеловеческой церкви, "Розы Мира".
"Роза Мира" явится своего рода "религией итога", "соборным творчеством", в котором все прежние религии превратятся в отражения "различных пластов духовной деятельности, различных рядов иноматериальных фактов, различных сигментов планетарного космоса". Благодаря своему универсализму и динамичности, "Роза Мира" сможет впервые объединить земной шар в Федерацию государств во главе с "этической контролирующей инстанцией", распространить материальный достаток и высокий культурный уровень на население всех стран, воспитать поколение "облагороженного образа", восстановить христианские церкви, словом, осуществить "превращение планеты - в сад, а государств - в братство". В свою очередь, реализация этих задач "откроет путь к разрешению задач более высоких: к одухотворению природы". России здесь "предуказана" особая роль, если только ее не погубит тоталитарное насилие.
Андреев непосредственно продолжал традиции философии всеединства Соловьева, развивая их на основе сложного соотношения принципов толстовства и классического славянофильства.
5. Христианский социализм. В русской эмиграции наряду с другими идейными течениями существовало своего рода культурологическое мессианство, которое проповедовало идеалы христианского социализма. К этому направлению, в частности, принадлежал С.Н. Булгаков (1871- 1944), прошедший в свое время путь "от марксизма к идеализму" и пришедший в конечном счете к принятию сана православного священника. Его интересовало главным образом "догматическое основание христианского социализма", и под этим углом зрения он исследовал святоотеческую традицию. В результате Булгаков пришел к выводу, что "в православном предании, в творениях вселенских учителей церкви (св. Василия Великого, Иоанна Златоуста и др.) мы имеем совершенно достаточное основание для положительного отношения к социализму, понимаемому в самом общем смысле, как отрицание системы эксплуатации, спекуляции, корысти". С христианским социализмом он до конца своей жизни связывал самые высокие чаяния о будущем Отечества. Среди христианских социалистов русского зарубежья значительной фигурой был Г.П Федотов (1886-1951). Он сумел выехать за границу только в 1925 г., воочию увидев рождение "сталинократии", на собственном опыте убедившись в чудовищности тех тенденций, которые несет с собой деформированный, духовно обескровленный социализм.