— Что означает, что она может решить написать о дневнике, — простонал он. — Какие в этой ситуации могут быть хорошие новости?
— Она не знает предназначения дневника. Пока. Ей сказали, что эта книга удовлетворяет сексуальные фантазии, если о них написать в ней. И я не уверен, что она поверила этому.
— Молись о том, чтобы так оно и оставалось. По крайней мере, до тех пор, пока ты не сделаешь то, что должен — воровство и милый разговор…ну или соблазни ее так, чтобы потом она сама от нее отказалась.
— Я работаю над этим. Ты ведь поможешь мне, правда? Используешь немного магии и…
— Не могу. Два часа назад произошло еще одно нападение Анарки. Я только что покинул то, что осталось от особняка Пулманов. Его выжгли подчистую. Их недавно прошедшая свое превращение дочь пропала. Все остальные мертвы. Я должен доложить об этом происшествии Совету.
Да уж, новости ни к черту. Если Анарки снова начали нападать на колдунов, это значит, что Матиас пошел на поправку, и его сила восстанавливается. Кейден не хотел, чтобы это как-то его заботило, но… он потер усталые глаза. После всего: всех тех войн и смертей, которые он видел в жизни, нападений на семьи, на женщин…это неприятно беспокоило его.
— Что вы собираетесь делать дальше?
Брэм вздохнул. — Что и должны: будем искать Матиаса, не говоря уже о Шоке и его брате, Зейне — правой руке дьявольского отродья.
— Ты собираешься рассказать другим магическим семьям о том, что произошло? Они должны подготовиться, чтобы в нужный момент суметь защититься.
— Так ты все-таки волнуешься за судьбу магического мира?
Кейден подавил рык. — Я не хочу, чтобы то, что случилось с моей семьей, произошло с другими.
— Ходят слухи о том, что Матиас вернулся, но заявить об этом официально может только Совет. Они утверждают … и издают указы.
— Говоря о самообороне…
— …это означает, что такой указ не будет принят. Никто не знает, как защитить себя от Матиаса, и Совет лучше промолчит, чем объявит о своей некомпетентности. — Тупые придурки.
— Ты один из них, — заметил Кейден.
— Одинокий голос здравого рассудка — люблю себя так называть. Я долго доказывал им, что мы должны как можно быстрее распространять магические новости. Но когда вести доходят до Совета… — съязвил Брэм, — они к тому моменту уже становятся архивными данными.
Такое положение дел не удивило Кейдена. «Кучка старых дураков», как называл их еще в свое время его дядя Стерлинг. МакТавишу было любопытно, почему Брэм остался в Совете, очевидно, претерпевая одно поражение за другим. Но это было не его дело. Он не хотел еще больше погрязнуть в магическом мире. Он и так уже был слишком глубоко.
— Ты поможешь мне с дневником, когда разрешишь ситуацию с жертвами последнего нападения?
— Как только, так сразу, — ответил Брэм. — Продолжай работать с Сидни Блэр.
Кейден мог придумать огромное количество самых разных способов, как бы он мог «продолжать работать с Сидни Блэр». Без одежды. В постели. Она лежит на спине… Этому нельзя позволить случиться. Сейчас ему нужно сосредоточиться на своем брате.
— Договорились.
Глава 2
Кейден закончил разговор как раз к тому моменту, когда в кабинете появилась Сидни. Эта девушка — причина его беспокойств и фантазий — несла в руках книгу в красном переплете.
Новая волна желания пронеслась по всему телу. Электрический импульс прошелся по спине, оставляя после себя мурашки на коже. Его сжигала чувственная жажда. Что, черт возьми, происходит? В последнее время Кейден чувствовал себя немного… оторванным от мира. Он чувствовал себя уставшим, но уже спустя мгновение, казалось, был полон сил. Его ощущения обострились, кончики пальцев начали покалывать. Странный, взявшийся из ниоткуда жар… страшно до чертиков, но этот страх сопровождался мощным стояком.
Что так влияло на него? Неприятное задание? Рыжеволосая, не замечающая его девушка, что, казалось, испытывала его выдержку? Попытки удержать себя в узде не приносили желаемого облегчения. Он соскучился по своей работе и съемной квартире в Далласе. В той жизни не было всех этих «абракадабр». Хотя мужчина уже догадывался, что виной всему была именно магия, стремление сбежать до того, как запахнет жареным, с каждой минутой только росло.
— Что у тебя, МакТавиш? — произнесла она, уперев руку в бок. В другой Сидни держала Дневник Апокалипсиса. Господи, знала бы она хоть малую долю того, на что способна эта книга… он должен как можно скорее забрать ее.