Теперь бы уже никто
К сему не прибегнул крику.
Как кожаное пальто,
Теперь они любят книгу.
Но все-таки не о том
Стихи. И не на потеху.
Я свой уважаю дом,
И жэк, и библиотеку.
Есть книги, что я прочел,
И, думается, недаром.
Но я из породы пчел,
Летающих за нектаром
Все в тот же цветущий луг,
Где был уже многократно,
Свершая все тот же круг —
Туда и опять обратно.
В КУПЕ
В купе три девушки со мною,
И, словно здесь они одни,
Своей похожею судьбою
Друг с другом делятся они.
Я слышу эти разговоры,
Я понимаю этот пыл.
А оживленные их взоры
Не верят, что я молод был.
* * *
Давно ли на скамье
В обнимочку сидели?
Вернулся он к семье
В начале той недели.
Вернулся наконец.
Пять лет сровнялось сыну.
Стоит его отец
И ровно держит спину.
Высокий и прямой.
Прошла его измена.
Негаданно домой
Вернулся, как из плена.
Не чувствуя вины,
Стоит себе у входа.
Вернулся, как с войны,
Через четыре года.
ФИАЛКИНА
Дивится женская бригада:
Опять Фиалкина брюхата.
Опять подходит к рубежу
И говорит опять: —Рожу!
А что без мужа или с мужем,
Мы не пожалуемся, сдюжим.
Я не какая-то овца.
Я выращу и без отца.
Еще скажу тебе, бригада:
Коль не судьба, то и не надо.
И чем постылого костить,
Я буду деточек растить.
БЕЛЬЕ
Пусть вы эту лобуду
Наживали по крупицам,
Не висеть бы на виду
Вашим тряпкам и тряпицам.
В этой сушке что-то есть
И бесстыдное к тому же,
Как сомнительная весть
О жене или о муже.
Лишь зима, что каждый год
Сыплет снег, а нет излишку,
Благородства придает
Даже вашему бельишку.
И, треща, висит оно,
Небу близкое, березам,—
Высотой подсинено,
Подкрахмалено морозом.
ПЕСЕНКА К СПЕКТАКЛЮ
Когда зарплата
Идет на убыль,
То как заплата —
Последний рубль.
Гулять — не к спеху,
И цель другая:
Прикрыть прореху,
Весь свет ругая.
Но вот, как бочка,
Гудит получка.
Довольна дочка.
Смеется внучка.
Жена в платочке
Со мной под ручку
К торговой точке
Несет получку.
Вдоль тротуара,
Вблизи окошка,
Звучит гитара,
Поет гармошка.
Огни заката
Горят, как уголь,
Пока зарплата
Идет на убыль.
САЛЮТ
Москва готовилась к салюту.
А мы, не хуже старых бар,
В гостиничный попали бар
На иностранную валюту.
Валюты, ясно, никакой
На счете или под рукой
Не оказалось, кроме кровной.
Но мы вошли походкой ровной.
А там — приятный полумрак.
А там — бутылок! Страшно глазу!
Нам объяснили, что и как.
Мы, правда, поняли не сразу.
Не проявили свой напор
И не высказывали мнений,
Хотя и был при нас набор
Всех орденов и всех ранений.
И мы покинули столы,
Не так уж сильно и задеты…
Тут и ударили стволы,
Тут и посыпались ракеты.
КАЧЕСТВО
Был он вроде ничего,
Добрым, ласковым.
Стерла запросто его,
Будто ластиком.
Не осталось ни следа
В чистой памяти.
Может, вы, придя сюда,
Так же канете.
Он ушел в небытие
И не значится.
Вот какое у нее
Было качество.
НЕПОСТОЯНСТВО
Такое же, как прежде, тело,
Глаз тот же свет.
И только сердце улетело
За кем-то вслед.
Ах, с вами это так нередко,
И жизнь проста:
В который раз грудная клетка
У вас пуста.
* * *
От ранней подруги своей
Для позднего брака
Ушел. Захотелось детей,
Которые благо.
И сызнова — только держись
Углы, комнатенки.
И все-таки всякая жизнь
Чужая — потемки.
У каждого доля своя,
Судьба или сила.
И новая эта семья
Его оглушила.
Седой. Как мальчишка одет
С коляскою — в гору.
И видно, что это не дед,
По скучному взору.