Чтоб кому-то полегчало
Да разреши, пожалуй, я сумел бы все на пальцах объяснить
(Александр Башлачев)
Я по-прежнему был в глубокой депрессии, когда сосульки на подоконнике начали таять, а снег посерел, образуя проталины. Признаюсь, я сразу и не заметил, как это случилось. Просто однажды вышел на улицу за продуктами и почувствовал, что запахло весной. Не знаю, что случилось с моими мыслями, но я снова пошел в парк и сел на скамейку, разглядывая аллею и идущих по ней людей. Мне становилось легче, я чувствовал, что природа воскресает после долгого сна. Воскресало всё, в том числе и я сам. И в эту секунду я понял, что мне очень хочется двигаться, чем-то заниматься, работать, делать хоть что-нибудь. Но не сидеть дома и не плакать. Я понимал, что на работу я ходить не смогу, но ведь можно что-то делать, и не выходя из дома? В конце концов, у меня был компьютер с интернетом.
Пока что я не знал, чем заняться, но был уверен, что что-то придумаю. В тот день я вернулся домой очень быстро и оставшийся вечер провел возле компьютера: облазил все сайты с предложениями о работе, новости - всё, что только попадало под руку.
Четыре часа поисков увенчались успехом. У меня были навыки разработчика сайтов и web-дизайна. Теперь оставалось из любителя стать профессионалом, а в объявлении как раз человеку нужен был сайт за минимальную цену. Мы с ним созвонились, и я в итоге взялся за работу. Так у меня появился новый вид деятельности. Я распланировал день. Несколько часов читал, потом делал сайт, потом отправлялся на прогулку. Благодаря этому несложному расписанию, места праздным мыслям практически не оставалось, к тому же, я не всегда всё успевал. Ведь, несмотря на мои боли в спине, никто не снимал с меня обязанностей держать в порядке мое жилище и хоть что-нибудь себе готовить.
Но я чувствовал, что мне чего-то не хватает, что я делаю много, но недостаточно. Отсутствовала какая-то маленькая, но очень важная деталь. Я ломал голову, что же это могло быть, и снова искал в интернете хоть что-то. Я не знал, чего ищу и даже в какой области, пока мне не попалась цитата древнеримского философа Сенеки: "Нужно жить для другого, если хочешь жить для себя". Я думал над этой фразой несколько дней, понимая, что у меня нет никого, ради кого стоило бы жить. Да, есть папа. Но мне казалось, что в этой фразе кроется несколько иной смысл, что этот "кто-то" не имеет отношения к родственникам, что это сродни Служению кому-то, а, может, Идее?
В тот же день, когда я уже почти понял, чего хочу, мне на глаза попалась новость о том, что есть такой вид волонтерской деятельности - писать письма людям из домов престарелых. Обычные бумажные письма, тем, кто их уже и не ждет, кто никому не нужен. Мне понравилась эта идея. Во-первых, она полностью соответствовала той самой цитате Сенеки, как я ее понимал. Во-вторых, я сам знал, на своей шкуре, что значит быть немощным и одиноким, и в-третьих, я был готов, что если и доживу до старости, то тоже окажусь в интернате. Потому что детей у меня не будет, да и мужа конечно же. А кому я еще нужен, кроме папы? Его я точно переживу. Но было еще кое-что: особенное очарование - воодушевлять тех, кто уже не принесет пользы, кто отжил свое, кто никому никогда уже не будет нужен.
Я связался с сайтом волонтеров, предоставил им очень сухую информацию о себе, а они в ответ - адрес старенького дедушки, у которого совсем никого не было и который жил в отдаленном регионе страны. Так я начал писать письма. Мне это нравилось. Конечно, я не рассказывал свою настоящую биографию, но это было и не обязательно. Те волонтеры, которые приезжали в дома престарелых, потом мне отписывали, что видели того дедушку, и он был очень рад, что я у него есть. От него я получил ответных только два письма, и то, он их не писал сам, а надиктовывал, потому что почти полностью парализован.
Весна прошла незаметно. Я нашел особенное удовольствие в том, чтобы хоть чуть-чуть, но помогать другим. Немного, насколько мне позволяли силы. И постепенно я снова обретал утерянное душевное равновесие, вот только теперь меня не пугала мысль, что я вызову отвращение у незнакомых людей. Я был готов к этому, насколько может быть готов к подобному омега, который когда-то был красивым. Я выжег, вытеснил все мысли о своем лице. Я выучил наизусть, что ничего уже нельзя поменять, что я никогда не буду красивым. Поэтому я старался развить свою душу.
Была еще одна причина, по которой я хотел это сделать. В какой-то момент мне стало казаться, что я должен скоро умереть. Я понимал, что это какая-то глупая фобия, но ничего не мог с собой поделать. Каждое утро я поднимался и думал о том, что вот-вот упаду и сломаю позвоночник и умру от болевого шока. Или, увидев мое лицо, меня забьют до смерти какие-нибудь хулиганы. В голове рождалась тысяча причин, что могло со мной произойти. Они были во многом странными и глупыми с точки зрения нормального человека, но... Я почему-то стал бояться. Бояться боли и смерти. И готовиться к ней. Мне пришла в голову странная идея, что, если я умру, то мне не о чем будет поговорить с Богом. Поэтому я старательно читал, работал над собой, думая, что у меня мало времени.
Уже потом я понял, что у меня времени было действительно мало. Но разговаривать мне грозило не с Богом. Незаметно наступило лето. Я научился делать сайты и в месяц по заказу у меня было, так что папе уже не приходилось снабжать меня деньгами. Я стабильно писал письма в дом престарелых, читал, гулял по часу в день, и даже боли в позвоночнике стали меньше. Конечно же, я не снимал платка. Но я примелькался соседям и никто не обращал на меня внимания. Я вписался в общую картину моего маленького города. И пускай за это время я так и не вышел дальше аллеи, но мне и не надо было. Я перестал думать о поездках на море да и вообще куда-либо, я не мечтал о том, что невозможно сделать в моем нынешнем состоянии, я не распылялся, не желал, не просил, не травил себе душу. Я нашел себе сотни мыслей и дел, которые меня отвлекали, я уже не думал о своем увечье.
Так я встретил осень. И его.
Глава 7. Эрвин
Облетают последние маки,
Журавли улетают, трубя,
И природа в болезненном мраке
Не похожа сама на себя.
По пустынной и голой аллее,
Шелестя облетевшей листвой,
Отчего ты, себя не жалея,
С непокрытой бредешь головой?
(Николай Заболоцкий)
Я был и готов, и не готов к судьбоносным встречам. Конечно, за этот год я сделал больший шаг в своем внутреннем развитии, чем за последние лет пять. Но, как я ни старался, я не смог убить в себе надеющегося, ветреного мальчика, который волей-неволей поглядывал по сторонам на других альф и бет. Одним глазком, на секунду... И снова окунался в книгу.
Как-то в конце сентября, в прекрасный, солнечный вечер я сидел на своей любимой скамейке и читал книгу, понимая, что сегодня мне почему-то особенно тяжело сосредоточиться. Я постоянно поднимал глаза и щурился на желтые листья, которые бесконечно падали на городскую аллею и думал о том, что мне исполнилось двадцать, буквально неделю назад. Но, как и в прошлом году, отмечать свой день рождения я не стал.