Бум-бум-бум. Звук как будто исходил от выхлопной трубы.
Сырое и холодное утро не располагало к тому, чтобы припарковать машину и дождаться следующего автобуса. Рассветет еще не скоро. Он понадеялся, что машина дотянет до работы, а в конце трудового дня можно отправиться прямиком в автомастерскую в Леруме и показать машину Кристеру.
Довольный принятым решением, он прибавил газ, насколько это возможно на извилистой, скользкой дороге. Редкие уличные фонари делали ее похожей на четки, лежащие над холмами до самого Улофсторпа. С одной стороны, приятно, что у него есть какая-то обязанность после того, как он выйдет с завода в последний раз, собрав свои личные вещи в картонную коробку, и поставит ее на пассажирское сиденье. Как своего рода страховка от того, что все там и закончится, а какие-то дела останутся невыполненными. Если ты их не сделаешь.
Предсказание Кристины о непогоде не сбылось — снег прекратился так же внезапно, как и начался. Он выключил дворники и включил радио, чтобы не слышать звуков, издаваемых рамой. «Чертово корыто». Он только что проехал Улофсторп — школа, детский сад, продуктовый магазин и магазин электротоваров. Краеведческий музей — и фонари кончились, он снова на пустом загородном шоссе. Он попытался протереть запотевшие изнутри стекла. Казалось, на радио невозможно найти частоту, на которой не передавали бы одновременно два канала.
В середине этой демонстрации синхронности «опель» затрясся. Сильный грохот заставил его громко выругаться. На дребезжащей машине удалось свернуть с дороги у закрытой заправки и заехать под навес, казалось, свободно паривший в воздухе над освещенными колонками самообслуживания. Выругавшись еще раз, теперь уже больше для порядка, он вздохнул. Хорошо еще, что выхлопная труба — а это, должно быть, выхлопная труба — отвалилась именно здесь, а не на каком-нибудь абсолютно темном участке дороги между поселками.
Он нашел мобильник и взвесил его в руке. Перспектива разбудить Кристину и попросить ее найти эвакуатор или номер телефона Кристера, потратив при этом полчаса на успокоение, не прельщала. Следовало решить проблему другим способом.
В багажнике он разыскал кусок промасленной веревки, с помощью которого сумел подвязать выхлопную трубу, — так, пожалуй, можно было бы доехать до ближайшей мастерской. Приободренный достигнутым результатом, он импульсивно покатился вниз по проселочной дороге навстречу сельскому пейзажу, вместо того чтобы продолжать движение к городу. Проселочная дорога пересекала речку Лэрьеон по небольшому каменному мосту и продолжала виться между холмами.
Он решил попытаться. Несколько лет назад они отвозили внука к какому-то приятелю, жившему здесь неподалеку. Он смутно помнил, что в одной из усадеб за мостом была автомастерская.
Теперь на память нельзя было слишком полагаться, и ехать пришлось довольно далеко. Большой отрезок пути, за каждым поворотом которого обнаруживалось лишь продолжение дороги между пустыми полями и лугами. Он обрадовался, что забрезжил рассвет и над узким проселком обозначились верхушки деревьев.
«Совсем не обязательно, что эта автомастерская по-прежнему существует», — подумал он и пожалел о своем спонтанном решении. Машина тем временем преодолела еще один изгиб дороги, и фары осветили старый, разваливающийся сарай. Вилла напротив него тоже выглядела не лучшим образом, а во дворе между ними стояло большое количество сломанных машин. Самая настоящая забытая Богом дыра, но железная вывеска с надписью «Томас Эделль. Мастерская и утилизация» по-прежнему висела. Приблизительно так он и запомнил это место.
Он с облегчением припарковал гремящую машину во дворе, между двумя древними пикапами. Стояла мертвая тишина. Он вылез из машины, размял ноги, несколько раз глубоко вдохнул сырой и холодный утренний воздух и пошел к серо-белому деревянному дому. Ни одно окно не светилось. Сильный электрический свет лился из плоской пристройки, сделанной вдоль короткой стены сарая: гараж с открытыми воротами.
Было уже больше семи часов, и его не удивило, что в мастерской горит свет. Настоящие трудяги начинают рано — это он знал точно. Однако немного странно, что никто не обратил внимания на его шумное появление. Вокруг по-прежнему было тихо как в могиле. Он попытался заявить о своем присутствии — громко откашлялся и прокричал приветствие, идя по газону.