Естественно в подобной обстановке переговорить откровенно с господином Гийомом мне не удалось. И по тому, как сильно он пытался скрыть разочарование, я понимала, что его одолевают подобные мысли. Он сопровождал меня по всем лавкам, разговаривал с торговцами и любезно нес все приобретенные мною покупки. Успел искренне удивиться, когда узнал, что я до замужества зарабатывала на жизнь тем, что была швеей, принимающей заказы у жителей всего города. Соответственно многие помнили и периодически в разговорах упоминали об этом. Кто-то, с сожалением, поскольку шила я отлично и брала недорого, учитывая доходы людей. Кто-то, со скрытым сарказмом в голосе, дескать, высоко взлетела птичка, как бы больно не упасть. За восемь лет брака с Аяксом я привыкла к такому, а вот для господина Гийома подобное было слышать неприятно.
- Почему они позволяют себе такие выражения? Вы ведь жена самого наместника, - пылал мужчина справедливым гневом. - Вы рассказывали супругу?
- Зачем? – Искренне удивилась я. – Это бабские завистливые склоки, только и всего.
Я помнила то время, когда Аякс овдовел. Все в городке знали истинный нрав мужчины, его склонность к выпивке и женщинам. Разумеется, никто и никогда не изобличал тех, кому довелось попасть в постель к наместнику. Зачем наживать себе врагов и распускать досужие сплетни? А когда вскоре после похорон наместник стал приглашать нас с бабушкой к себе в дом под разными предлогами: пошить траурные платья для Коры, помочь подобрать ткани для оформления спален или пошить новые шторы, люди быстро смекнули, что это неспроста. Еще тогда начались завуалированные намеки и попытки прощупать, какие отношения связывают меня с уважаемым вдовцом. А мне хотелось сбежать от липких взглядов Аякса, которыми он сопровождал каждый мой визит. И я надеялась, что с бабушкой нам удастся уехать из этого городка до того момента, как истечет срок траура. Но, увы, старая нянюшка, которая воспитывала меня после гибели родителей, стала хворать все чаще и чаще.
Её смерть стала полной неожиданностью, и именно тогда я осиротела полностью. Больше не было человека, который искренне любил и заботился обо мне. На следующее утро после похорон в наш с бабушкой дом вошел Аякс вместе со жрецом храма. Таким образом, наместник отрезал мне пути к отступлению, зная, что я не решусь спорить в присутствии представителя культа Омада. Мой тогда еще будущий супруг складно говорил о милосердии; о том, что такая чудесная девушка не должна оставаться одна; о том, что я не пожалею, согласившись стать его женой. Жрец поддакивал, а мне оставалось только терпеть. И я терпела. Каждый день. Каждую ночь, хотя это давалось мне с огромным трудом. И сейчас, глядя на господина Гийома, в душе поднималась надежда, что возможно этот человек сможет помочь мне. Нужно было только выдумать предлог, позволяющий переговорить с ним наедине.
ГЛАВА 11. Севир
Зачем я позволил этому торговцу поехать с нами? Поводов для отказа придумать я не сумел, к тому же решил заодно присмотреться к мужчине. Вдруг действительно сумею переманить его из торгашей в рыцари?
Но все почему-то пошло совершенно не по плану. Этот человек ни на минуту не замолкал и полностью завладел вниманием хозяйки дома! Хотя именно я планировал расспрашивать ее всю дорогу, а не слушать то, что меня совершенно не интересовало! Еще и рана как назло болела так сильно, что приходилось сильно сжимать зубы, дабы не стонать.
Невольно отметил, как эти двое понимают друг друга. Что-то неуловимое, скрытое от взгляда, но ощущаемое на уровне инстинктов. Словно они были воспитаны в одной среде похожими людьми, что совершенно не соответствовало действительности. Не могло быть ничего общего между девушкой-сиротой, которая была швеей до замужества (я еще в первый свой приезд навел справки о госпоже Норе) и торговцем, которого случайным ветром занесло в эту провинцию. Возможно дело было в восхищенных взглядах, которые бросал на женщину господин Гийом. Ничего лишнего разумеется мужчина не позволял, но было очевидно, что он очарован госпожой Норой. По идее меня не должно было волновать подобное. Безусловно, как магистр Ордена я мог бы как-то намекнуть о том, что торговец все же беседует с замужней дамой. Так сказать, охладить пыл и вернуть мысли в нужное русло. Но не стал, потому что самому нравилось наблюдать за тем, как свободно общается женщина, словно выпорхнувшая птичка из клетки. Как она робко улыбается или делится своими воспоминаниями о первых годах после переезда в провинцию. Едва удержался от вопроса, чтобы узнать, откуда Нора родом. Понимал, что она, скорее всего, как и многие другие, переехала сюда после свержения короля. А тот период вряд ли можно было назвать счастливым.