- Ты есть не хочешь?
- Дело в другом: я уже месяц как не ела такого, - мои запасы муки, тянувшиеся с самой весны, действительно закончились.
- Тогда ешь, она вкусная, - Мелинда тяжело вздохнула, а я, разломив лепешку пополам, протянула часть девушке.
- Бери, для меня все равно много, - аппетит не появился даже после того, как я узнала, что ребенка от Севира у меня не будет.
И вроде бы должна была почувствовать облегчение, а нет… мысли о темноволосом малыше, который мог бы напоминать мне мужчину, не давали покоя.
После перекуса мы просидели в комнате около получаса, после чего нас всех повели куда-то по многочисленным лестницам и переходам. Встречающиеся по пути рыцари Ордена удивленно осматривали нас, но ничего не говорили вслух.
В итоге мы оказались в огромной овальной комнате, которая, судя по гигантскому столу и присутствию нескольких магистров, включая Люциуса, была тем самым местом, где располагался Совет жрецов Ордена. И сам Таурус, улыбаясь, словно добрый дедушка, шел нам навстречу, довольно потирая руки и приветствуя. Он был полностью седым, невероятно худым и высоким мужчиной. Чем-то напомнил старое тонкое дерево, которое с чрезмерным усилием цепляется корнями в землю, чтобы не упасть. Его глаза, в отличие от сладкой улыбки на лице, выдавали другое: азарт, интерес и предвкушение.
Магистры сидели по своим местам, в то время как Таурус лично подошел к каждой из нас, здороваясь и обращаясь по имени. Так получилось, что я шла позади, поэтому мое представление вышло самым последним.
- Нора Сергиус, - поклонилась, как положено, отмечая, как недовольно сверкнули глаза Тауруса, а магистр Люциус корпусом подался вперед, словно ожидая чего-то.
- Вы та самая супруга бывшего наместника восточной провинции?
Я была ошеломлена тем, что человек, руководивший страной, может знать подробности моей жизни.
- Все верно, но я - бывшая супруга, - бросила короткий взгляд в сторону Люциуса. – И как сообщил мне магистр, мой бывший супруг, увы, покинул наш мир.
- Почему Вы попросили развод? – Поинтересовался мужчина, не скрывая любопытства. – Из-за того, что не смогли подарить ему детей?
- Верно, - подтвердила слова Тауруса, понимая, что он навел справки у Люциуса. – А также потому, что мой супруг, к сожалению, был жестоким человеком.
- Хм, тогда думаю, Вы сможете найти общий язык, - он кивнул рыцарю, стоявшему на входе, и в комнату ввели еще одну девушку.
Но в отличие от нас она выглядела ужасно, словно побывала в подземелье не один месяц: грязные спутанные волосы, засаленное платье неопределенного цвета, огромные синяки под глазами и чрезмерная худоба, которая появляется только в случае сильного голода.
- Госпожа Лидия Ирмис, - поприветствовал ее Таурус, но ближе подходить не стал. – Я решил проявить милосердие оп отношению к Вам, позволив пожить еще немного и стать полезной для Ордена и Тристии.
Девушка устало взглянула на мужчину, перевела взгляд на всех нас, и в ее глазах я увидела пустоту и безразличие, так поразившие меня. Что с ней произошло?
Внезапно страшная догадка озарила меня, когда я поняла, что в комнате находится ровно двенадцать молодых женщин, включая меня!
Таурус, торжествующе улыбаясь, произнес речь, которая к моему ужасу подтвердила догадку. Мы узнали, что были избраны самим Омадом для того, чтобы принести стране в это сложное и трудное время процветание и благополучие. Наши имена будут вспоминаться потомками, а нас самих станут почитать, как и остальных «лилий», которые уже выполнили свой долг до нас. Часть девушек рухнула в обморок, кто-то стал рыдать, невзирая на крики магистров, Мелинда попыталась ругаться и протестовать, но ее довольно грубо осадил сам Таурус. Безучастными к происходящему были, как ни странно только я и госпожа Ирмис. Она вообще не интересовалась ничем вокруг нее, в то время как я, пребывая в состоянии шока, не знала, что делать, прекрасно понимая, что нам не дадут сбежать.
Только сейчас вспомнила, что жрецы Омада на стыке старого и нового года проводят красивую и одновременно страшную церемонию, когда по столице провозят двенадцать молодых женщин, облаченных в тонкие одежды под песнопения и молитвы жрецов. Далее женщинам вручают белоснежные лилии - цветок на каждую, и отвозят в одну из множества пещер в горах Тупак, где оставляют, жертвуя грозному божеству.