- Но это невозможно! – Вскричал мужчина и, отпрянув от меня, стал вышагивать по комнате. – Я не могу все бросить! Не в той ситуации, когда страну растаскивают на куски, а Орден вот-вот рухнет из-за того, что нам не хватает сил, оружия и людей, чтобы противостоять мятежникам!
- То есть ты собираешься умереть, верно? Ради Тауруса и Ордена?
Он остановился и посмотрел прямо на меня:
- Если потребуется, я отдам свою жизнь…
- Это не правильно! Ты не должен! – Попыталась достучаться до него. – Ты считаешь себя должником Тауруса, потому что он спас твою мать, но на самом деле он желал разделаться с еще одним аристократом!
- Замолчи! – Предупреждающе проговорил Севир, но я не могла остановиться.
- Он отравил тебя так же, как и всех остальных: своими убеждениями и речами. Из-за него Тристия катится в пропасть, но только ты не можешь этого осознать, потому что цепляешься за долг, которым он повязал тебя еще в детстве!
- Ты ошибаешься, он желает всем блага! Он милосерден и добр!
- Милосерден? – Из моих уст вырвался нервный смех.- Человек, который двадцать лет ежегодно отправляет девушек на смерть, замерзать в ледяных пещерах?
Мужчина потупился, понимая, что не может опровергнуть мои доводы.
- Ты видел Лидию, Севир? Ту девушку, которая ничего не ест? – Он кивнул. - Ее выдали замуж два года назад за того, кто ежедневно избивал и издевался над ней. Она потеряла ребенка из-за побоев, но жрецы не дали ей развод, а только разводили руками и предлагали молиться и терпеть. В итоге она была вынуждена взять в руки камень и ударить мужа, чтобы защититься! Но вместо смертной казни твой замечательный наставник сделал ее одной из «лилий»!
- Таурус не виноват в том, что ее муж был подлецом, а жрецы отказали в помощи!
- Не виноват? То есть это не под руководством Тауруса издавались запреты и законы? Это не он как Глава Совета лишил женщин всех прав, и теперь мы вынуждены лишь терпеть без права на собственный выбор? Не он дал советы, как следует выполнять супружеский долг, сколько раз в год приносить жертвоприношения и почитать только одно божество вместо тех, что были ранее? Не он запретил женщинам учиться, а мужчин наделил неограниченной властью над ними, чем они с удовольствием пользуются?
- Послушай меня, - Севир попытался приблизиться ко мне, но я отпрянула от него.
- Я восемь лет терпела Аякса в постели, - лицо мужчины исказилось. – Да, Севир! Тебе рассказать, что он делал со мной? Сколько раз мне приходилось стискивать зубы и просто терпеть, отсчитывая минуты бесконечной ночи, поскольку, когда он был пьян, все длилось до самого утра?
- Не нужно, - прошептал магистр глухо и отвернулся в сторону.
-Ты сам говорил мне, что многие несчастливы. Еще тогда, год назад. Поэтому ты помогал мне и остальным женщинам, но даже ты не всесилен. Как показал вчерашний случай, никто из магистров не подумал о том, что пока они наслаждаются пиром, люди в столице голодают. Даже твой обожаемый Таурус!
Севир облокотился о письменный стол и прикрыл глаза руками, пытаясь отгородиться от меня. Подошла к нему и. привстав на цыпочки, прошептала:
-Таурус вложил в твою голову мысль о том, что любовь – это постыдная слабость, зло, но это ложь. Любовь – это дар, она дает нам силы и желание жить. Это надежда и вера. Добро и милосердие. Желание быть рядом с человеком даже тогда, когда он не прав или ему плохо. Когда я думала, что ты, мертв, казалось, что все краски ушли, и ничего не осталось.
- Из-за тебя я начал лгать своему наставнику в лицо, - тихо проговорил мужчина. – Нарушил клятву и собираюсь лгать и дальше, чтобы спасти…
-То есть я виновата? – Усмехнулась зло. – И все началось из-за меня? Я тебя соблазнила? Я первая призналась в том, что чувствую к тебе?
-Ты проникла под кожу так глубоко, что я ничего не могу с собой поделать. Дела, Орден, долг, сон… все это отошло на второй план, потому что больше всего на свете я хочу быть с тобой. Даже сейчас. Вновь сорвать с тебя одежду, любить и слышать твои стоны. Каждый раз, когда вижу тебя, вспоминаю ту ночь, а теперь к этому прибавится сегодняшнее безумие. Мы не должны были… нужно было остановиться, бежать от тебя прочь, но не допустить близости…
Почему-то это тихое признание звучало подобно обвинению. Севир выглядел сгорбившимся стариком, на плечах которого была вся тяжесть мира. Мужчина закрылся от меня ледяной стеной, становясь неприступным магистром Ордена. Словно не он совсем недавно целовал меня и шептал слова любви.