- Что случилось, Крейн? Что за шум?
- Да с Тори неприятность приключилась, - отозвался Крейн, зло сплёвывая в сторону, - укусил жук-накс. Дали парню противоядие, жалко, молодой ещё.
- Ядовитый укус? - мне хотелось чем-то помочь несчастному. Я стал размышлять, как это сделать. - От него можно умереть?
- Посмотрим завтра утром. У всех болезнь протекает по-разному.
Мимо нас быстро прошла та юная девушка, сидевшая утром рядом с Крейном. Она вошла в дом Тори. Стройная и прекрасная.
- Тала, моя дочь, - Крейн заметил мой взгляд.
- А как же медблоки литеанцев? Неужели нет медикаментов?
- Ничего не осталось, давно потратили, - объяснил за Крейна Наас. - Пойду к себе, отдыхать. Жаль Тори. Увидимся завтра.
Я смотрел ему вслед и не верил собственным глазам: вот так просто ушёл, даже не попытавшись что-то сделать для своего собрата. Кажется, по моему лицу Крейн угадал, о чём я думаю.
- Не вини Нааса, тут ничем не поможешь. Авось Тори сам излечится. Организм молодой, крепкий.
- Зачем ждать? Давай я вызову сюда литеанцев, они помогут! - настойчиво предложил я. Крейна мои слова жутко взбесили. Он с такой силой ударил о столб рукой, что трубка в ней разлетелась на мелкие куски. Я вздрогнул от неожиданности и отступил назад.
- Не надо нам никого! - свирепо проорал бородач. Его лицо побагровело, вены на шее вздулись. Казалось, сейчас его разорвёт изнутри. - Сами справимся, как всегда делали!
- Но они могут помочь, - в последний раз рискнул я. Крейн, видимо, пожалел о своей вспышке и сейчас лишь сопел.
- Ничего они не могут, эти дроны, будь они прокляты, - проворчал он, поправляя покосившийся от удара навес. - Мы для них уже просто история. Думают, поставляли чипов и теперь - хозяева мира. Как бы не так! Мы им ещё покажем!
Несмотря на грозный вид бородатого великана, было ясно, что сказанное им — никакая не угроза, он говорил так от бессилия. Не сговариваясь, мы пошли к скамье и сели.
- Знаешь, Крейн, Блу не так уж и плоха. На Земле вышло забавно: когда один из них прилетел ко мне, я даже не понял, что он — робот.
- Да. - Бородач поискал в одежде и добыл из одного новую трубку. Затем набил её табачной смесью и поджёг. Нас окутало ароматное облако дыма. Я не любитель сигарет или сигар, но этот запах вдыхал с удовольствием. Видать, где-то поблизости есть посевы табака.
- Они такие, - Крейн выпустил кольцо дыма. - Очень умные, очень точные и расчётливые. Настолько, что посчитали нас обузой и просто исключили из своего плана. Представлял ли ты, Кевин, что наш человек не сможет конкурировать с собственным творением?
Я отрицательно покачал головой. От дыма начинала приятно кружиться голова.
- А ведь и вас там, на Земле, возможно, ждёт такая же судьба. Берегитесь! Как сказал однажды кто-то из наших стариков: дети переросли родителей, ученики превзошли учителей. Знаешь, у нас было несколько книг, их унёс пожар. Отличные книги, в кожаном переплёте. Они достались мне от отца, а ему от его отца и так далее. Так вот, в них написано, что наша судьба, судьба нашей цивилизации, была предрешена в тот самый момент, когда мы создали дрона. Наша страшнейшая ошибка. Но кто ж из наших предков мог предвидеть события?
- Что бы я там ни говорил, Кевин, но, трезво рассудив, я не думаю, что они такие уж плохие. Нет. На свой лад они даже очень ничего. Исполнительны, пунктуальны, независимые, но не злы. Скорее, равнодушные. Это порой удручает и бесит. Признаться, люди многому их не учили, а научиться сами дроны не сумели или не захотели. В них нет сочувствия, восприимчивости, добросердечности, тонкого сопереживания, самоотречения. Они не могут понять людских эмоций. Порой и люди такие встречаются, но в нашем мире редко.
- Эмоции, Кевин, пугают их, заставляют ошибаться, думать, что они неполноценны, понимаешь? Они считают, что смахивают тогда на людей. Робот, который начнёт испытывать то, что чувствуем мы, попросту взорвётся. Осознав, к тому же, сколько несправедливости мы вытерпели по вине пресловутых киберов. Да лучше бы мы сгинули тогда, сотни лет назад! Было время, когда люди влачили жалкое существование, борясь за своё место под солнцем. Тот период, кстати, совпал с переселением нашей общины. В лучшие дни она насчитывала до семи сотен человек. А сейчас всего двести душ. Наас говорил тебе? Кибер же не знает, что такое эмоция. Да ему башню снесёт начисто, поверь моему слову!