- Кевин! - Крейн звал меня. - Ты не против зайти в дом? Есть разговор.
Я встал со вздохом, полагая, что Крейн, скорее всего, раздражён моим чересчур пристальным вниманием к его дочери. Но нет, бородач казался вполне веселым и добродушным. Он взял бутылку со стола, когда мы шли мимо. В доме было пусто.
- Садись напротив.
Сели, разлили по стопкам ядрёную настойку.
- Вижу, моя дочь понравилась тебе? Да, Кевин?
- Не стану скрывать, что так. Она невероятно красива, и умна, и очень добра.
- Всё так, - Крейн выпил, потом с кряхтением поднялся и запер окно.
- Мне она тоже нравится, - добавил я, ставя опустошённую стопку на стол.
- Вся в мать, - сказал Крейн, наливая по второй. - Ты спас мне жизнь и я тебе обязан. Но не думай, что я желаю расплатиться с тобой, предлагая родную дочь. Нет! Она сама должна сделать выбор. И я вижу, что ты ей понравился, очень. Мой долг тебе — это только мой долг. Я предлагаю тебе остаться с нами. Вы с Талой поженитесь. Ты - отличный человек и прекрасный друг, Кевин. Даже Наас, а ты помнишь его, брюзга и ворчун, хорошо отзывался о тебе. К тому же нас мало, и, чего уж скрывать, ты — и работник, и охотник хоть куда. Оставайся.
- Я бы с радостью, Крейн, - тоска на душе стояла такая, что хотелось волком выть, но правила есть правила. И у меня есть обязательства, и долг. Прежде всего я должен закончить дело. Оно выше моих личных интересов. - Но у меня тоже есть долг.
- Понимаю, - грустно ответил Крейн и допил остатки. - Когда отбудешь?
- Завтра, ближе к обеду.
- Надо предупредить Талу. Она, конечно, расстроится, но я что-нибудь придумаю.
- Ну что ж, - сказал я, вставая. - Пожалуй, пойду отдыхать, и ты тоже отдохни. Предстоит ещё много работы, ведь я так ничего и не узнал.
Я уже собрался выйти, когда Крейн остановил меня.
- Постой, Кевин. Не из-за Талы я звал тебя, если честно. Сядь, и послушай меня внимательно. Я многим обязан тебе, и хочу хоть часть долга погасить.
Он медленно раскуривал трубку.
- Ты ведь, Кевин, пока тут был, наверно, всё время терзался — а могут ли люди убить дрона? Я скажу так: такого случая я не припомню. Не настолько сильно мы злы на них, чтобы чинить такое непотребство. И тем не менее, ты, как и мы сами, за прошедшие дни проникся идеей, что роботы не правы, да? Не имели они права так поступать. Я не про заботу о нас говорю, а о том, что они, фактически захватили Литеан, ни оставив нам ни единого шанса. Вытесняют нас, ни во что не ставят. Считают за каких-то зверей. По глазам вижу, Блу что-то такое говорила тебе. Да, они поступили так по праву сильного. Но ведь и нам никто не запрещает сопротивляться. Я — человек честный и не злой. Но, бывает, поступаю нехорошо. И теперь меня гложет совесть.
- Что вы сделали?
- Понимаешь, мы, люди, устали так жить. Мы устали от контроля и управления. Сейчас мы получили некоторую свободу, и то, благодаря недосмотру со стороны дронов. Но на самом деле, мы всегда жили так, как угодно им, а не нам. Нас, невинных людей, загнали в ловушку. Роботы манипулируют нами, не прямо, но косвенно. Не считаясь с нашим мнением, они строят свои города, свои заводы, ставят солнечные панели. В общине осталось всего двести человек, Кевин. Еще двадцать лет, и нас просто не станет.
Крейн явно хотел выговориться, что-то мучило его уже давно. Его речь походила на нескончаемый поток слов.
- Знаешь, как они рассуждают, Кевин? Вот мы сохранили мир, эдакие спасители, милостиво дарим его вам, людям, а дальше поступайте, как хотите. Ах, вы не можете или не умеете? Ну так это не наша проблема. И этот прекрасный, отреставрированный мир — как бельмо перед нами, как напоминание о том, что люди сотворили с ним. Ведь киберы винят нас во всём, что случилось на Литеане века назад. Видимо, они мстят нам таким вот вечным укором в виде живой, здоровой, обновлённой планеты. И, считают они: если людям суждено сгинуть, то пусть так и будет. Но мы, говорят киберы, не при чём.
Крейн придвинулся ближе.
- Я сам, Кевин, не раз помышлял о мести. Знаешь, что меня останавливало? Любовь. К дочери, жене, друзьям. Но ты видел наш мир. Вчера мы чуть не потеряли всё. Жизнь каждого из нас постоянно под угрозой. Ты теперь почти один из нас, ты можешь стать им. Ты ведь любишь Талу, я знаю, хоть и не признаешься. Этот мир пожирает нас, мы не выживем, нас слишком мало. Тяготы жизни не дают там двигаться вперёд, теперь мы просто стараемся выжить. А дроны делают его ещё опаснее и сложнее.