Есть необычный памятник Маленькому Принцу. Да и вообще много здесь необычного. Запомнилось чаепитие в войлочном чуме — тихо, лишь дождик постукивал по крыше…
Ранним весенним утром непогода затянула небо серыми тучами. Накрапывал дождик. Не смотря на прохладную неуютность от куда-то издалека доносилась песенка маленькой птички.
Скоро мы оказались в автобусе и отправились в путь по родному Волоколамскому шоссе. Дождь смешивался со снегом и женский монастырь в д. Аносино предстал пред нами в окружении снежных хлопьев. Мы будто возвращались в начало марта. В Борисоглебовском храме заканчивалась служба. За темным нефом в голубовато-золотой дымке был виден иконостас. Храм был путем христианской жизни из темноты к светлому Небесному Царству. Сначала видишь его издалека, но по мере удаления от мрака внутри себя все больше к нему приближаешься. Монастырь раньше называли «Женская Оптина Пустынь»— такова была здесь высота духа. Первой игуменью монастыря была тетка Ф. Тютчева, который сам был верующим человеком «Не знаю я, коснется ль благодать моей души болезненно-греховной, удастся ль ей воскреснуть и восстать, пройдет ли обморок духовный?» Четкие архитектурные детали ампира и классицизма вторят четкости в обустройстве территории. Кажется, что каждая травинка посажена на свое место.
Далее наша поездка под неожиданный снегопад направлялась в Ново-Иерусалимский мужской монастырь. Здешнее место частично принадлежит музею и поэтому соединяет в себе монастырскую и культурную сторону. Многое находится на реставрации, но главный собор Воскресения Христова открыт для паломников и прихожан. Схожий по плану с храмом Гроба Господня в Иерусалиме он так же позволяет встретиться с Христом и связанными с Ним евангельскими событиями. Особенное впечатление оставляет кувуклия (часовня) с отваленным камнем и спиралевидная ротонда. Лишь лепнина барокко с головками херувимов, картушами и т. п. вносит лишнее движение и смятение в душу. В соборе богослужение с густыми басами дьякона и хора. Все это напоминало мне минувшие царские времена, полные торжественности и величия.
Минуя Волоколамск, автобус продвигался дальше по сельским местностям, где снегопад не посмел упасть на гнезда аистов. Легкими оттенками красок цвели стволы деревьев- рыжа ива, малиновый дерен, фиолетовая дымка берез. А где праздничным фейерверком вспыхнула желтая верба. Вот мы и у монумента солдатам в Дубосеково. В здешних местах произошло сражение с мужественным подвигом 28 героев панфиловцев. Строгие, собранные, сосредоточенные на предстоящей битве стоят солдаты каменной стеной в широком поле. А позади Москва, отступать нельзя!
Мы в селе Ярополец у руин Казанской церкви в усадьбе Чернышевых, уникальной тем, что состоит из двух симметричных объемов-близнецов, из двух церквей. В ветхой крыше, раздробленной временем на каменные кусочки, сделали себе гнезда галки. Где-то строители заколачивают балки для постройки лесов. Обходя по кругу церковь, увидали клин летящих гусей. Огромный клин, набравший в себя многие поколения…Понаблюдали за скатом воды в ГЭС, ныне не действующей. Искусственный водопад на реке Ламе не затронул сердце. Интересно, погибает ли рыба, проходя данные сооружения?…Маленькая желтая овсянка радовала своей песенкой, схожей со стрекотом кузнечиков- «динь-динь-динь-зиии-и». Теплое солнце грело воздух.
Последним значимым местом нашей поездки стал Иосифо-Волоцкий мужской монастырь. Залитый вечерним ласковым светом, он подарил душе мир и утешение. Стены монастыря, «паче снега убеленные», ослепляли взгляд, золотились купола на небесном просторе. Пение птиц наполняло тишину. Большие пруды отражали в зеркальной глади монастырь. Голубое небо, вода, белые облака и стены смешивались в единое целое. Картину окаймляли заросли стройного камыша. В небе парили аисты, вместе с ними парила и душа. Недалеко повстречался коровник-котовник. Все здесь было родным. Городская душа забывает эту радость простой и естественной жизни, от этого и страдает в каменном склепе квартиры. Среди каменной крошки по дороге нашелся белемнит.