— В грузинском языке есть слова «горе», «печаль», «грусть», «несчастье», но нет слова «тоска».
— Грузинский язык очень лаконичен, малым количеством слов можно передать большой объём информации за счёт его специфической морфологии. А персидский язык, особенно в стихах, как бы многоярусный, за счёт своего изощрённого синтаксиса…
Вахо читал мне стихи по-персидски. Как я завидую ему! Как я завидую всем, кто знает другие языки!
Тетри-Цкаро (Белый ключ). Праздник народного творчества. Телевизионная камера, как я заметил, даже неподвижная, мёртвая, очень людей возбуждает. Праздник продолжался четыре часа. В наше время, когда всем всегда и везде так некогда, четыре часа духовной жизни — это очень много.
Все четыре часа Вахо на сцене: рассказывает, смешит, представляет, дополняет, комментирует. Это был конферанс, вплавленный в литературоведческий разбор, анекдот, соединённый с критическим анализом лингвиста-профессионала.
Вардзиа — пещерный город, монастырь XII в.
В Москве я написал о Вахушти очерк[599]. Я понимал, что его работа уже вышла за рамки удачной находки республиканского телевидения. Мой очерк кончался так: «Я не знаю механизма выдвижения кандидатов на соискание Государственной премии СССР, не знаю, нарушу ли принятые правила, если обращусь в Комитет по Ленинским и Государственным премиям. Я предлагаю за многолетнюю работу по активной пропаганде лучших образцов народного поэтического творчества выдвинуть на соискание Государственной премии СССР доктора филологических наук, писателя Вахушти Вахтанговича Котетишвили. А необходимые документы он сможет подослать сам, когда вернется с гор».
Вот как раз эту последнюю фразу моего очерка и вычеркнул главный редактор «КП» Геннадий Николаевич Селезнёв.
Пещерный город-монастырь Вардзиа изучают спелестологи. Спелестология интереснее спелеологии, поскольку изучает не причуды природы, а рукотворные сооружения.
Начало города — XI в. Потом он не расширялся, а как бы стекал сверху вниз по скалам. В Вардзиа было 2500 пещер, сегодня известно около 750. Вардзиа был разрушен в XIII в. жестоким землетрясением, но потом начал восстанавливаться. В 1551 г. армия персидского шаха Тахмаспа осаждает пещерный город, в XVI веке его захватили турки. Освободили только в 1828 г. русские солдаты. С 1938 г. пещерный город объявлен заповедником.
Он стоит как-то на отшибе, гости здесь не часты, а ведь это — настоящее чудо света.
Неподалеку от Вардзиа — деревня Гулсунда, что в переводе означает «Сердцу хочется». Ну что за прелесть!
В Абастумани я узнал, что звёзды гасят птицы. Маяковский полагал, что если звёзды зажигаются, значит, это кому-то нужно. Но если они гаснут, значит и это кому-то нужно. Теперь я знаю: это нужно птицам. В лиловом предутреннем сумраке вдруг раздаётся первый короткий и робкий птичий голос, ему отвечает другой, за ним третий. И вот уже десятки одобрительно поддерживают их, требуя рассвета. И звёзды гаснут…
Абастуманская обсерватория стоит на горе Канобили, где самое бездонное небо в Грузии, а может быть, и во всём Союзе. Американский астроном Шернберн Бернхем писал: «Если судить по результатам, полученным профессором С. П. Глазенапом, ни одна обсерватория в Европе не имеет столь благоприятного расположения, и вообще трудно назвать подобную где-либо в другом месте, кроме горы Гамильтон, где атмосферные условия столь же благоприятны».
В Египте нашли надпись на древнем папирусе: «Когда человек узнает, что движет звёздами, сфинкс засмеётся и жизнь на Земле иссякнет». В Абас-тумане стараются это узнать. Здесь научились получать спектры множества звёзд, классифицировали 150 000 светил. Во французском городе Страсбурге в Центре звёздных данных хранится записанный на магнитной ленте каталог спектров 11 000 звёзд, полученный из Абастумани.
Разумеется, и телескопы стареют, но на них не видно морщин!
За окном кабинета Джапиашвили[600] на ветке сидит птица. Я его внимательно слушаю и это не мешает мне думать о том, кружится ли голова у птицы, когда ветка качается?
Гела[601] стал министром здравоохранения Грузии. Изо всех сил стремится показать нам с Женей[602], что он ничуточки не изменился, по-прежнему мил и доступен. Но он изменился, конечно. Впрочем, Гелка достаточно умён, чтобы понимать, что министерское кресло — это на время, а дружба — навсегда. Пригласил нас в инспекционную поездку по всей республике. Полагаю, что его поездка «совпала по времени» с нашим приездом в Грузию неслучайно. Лежаве хочется продемонстрировать себя в новом качестве; ему хочется, чтобы я написал о нём[603], ему хочется (как всякому грузину!) немножко «пустить пыль» нам в глаза, показать нам беспределы грузинского национального гостеприимства, да просто доставить радость мне и моей очаровательной подруге.