В подтвержении слов Ефима желудок издал слабый жалостливый мявк и жрец подхватившись засеменил видимо к выходу из комнаты.
***
Даже столь малая активность, как просто наблюдение, отняла просто невыносимо много сил. И в итоге, не в силах бороться с усталостью, я прикрыла глаза.
Мне вспомнилось лицо Паши. Его седые волосы, горькая складка около губ и вымученная улыбка когда он сидел рядом с моей койкой и говорил о том, что я обязательно поправлюсь. Его тупные широкие руки, что нежно обнимали мои худые ладошки. За всю свою долгую жизнь, я никогда не видела таких рук. Они напоминали мне медвежью лапу, их покрывали старые и новые трудовые мозоли, кожа была загрубевшая. Но какие же нежные были эти руки...
- Так, так, так. - прозвучал все тот же голос. - Не теряй опять сознание и не засыпай. Тебе поесть надо. А то это тело давно ничем не питалась. Сейчас уснешь и все. Отправишься к богам на встречу, на перерождение. А жизнь то тебя ждет интереснаааая. Ну ка ротик открывай. - старичок поднес к моему рту ложку с белой кашей, очень похожей на манную, только немного покрупнее.
Я послушно постаралась открыть рот. Получилось у меня это далеко не сразу и с привеликим трудом. Я боялась, что проглотить хотя бы ложку варева у меня просто напросто не хватит сил.
- Мдаааа... Девонька... - проборматал старичок сочувственно глядя на меня. - Ну-ка погодь, маленько. Сейчас я вернусь.
И подхватившись старичок ушел вместе с тарелкой. Которую я проводила грустным взглядом. Кушать хотелось просто безумно. Но я прекрасно понимала, что поесть сейчас просто не в состоянии, ввиду отсутствия сил. Так же старичок явно не оставит меня голодной. Не для того он ухаживал за мной столько времени, чтобы сейчас дать умереть. А голод... Голод можно и потерпеть.
К огромному моему счастью, у меня не пришел к старости "маразм", как его сейчас называют. Или старческое слабоумие. К своим годам я сохранила трезвый и ясный ум, единственное память поплохела, да здоровье подвело. Поэтому, к счастью, я не была капризной старухой и, надеюсь, не причиняла особых неудобств внучке. Нет ничего страшнее, чем лишиться разума.
Пока жреца не было, чтобы не заснуть, я беглым взглядом прошлась по комнате. Точнее по той части которую могла рассмотреть. Комната была самой простой. Бревенчатые стены, не оштукатуренные и не покрытые обоями. Под потолком у стены висело несколько ниток с травами сушеными и какими-то мешочками. Возможно тоже с травами или чем-то подобным, требующим более нежной, деликатной сушки. А больше на стене рассматривать было нечего. Лишь солнечный силуэт окна, отбрасываемый солнышком.
Судя по ощущениям кровать была небольшая, довольно жесткая. Одеяло тонкое и довольно легкое. Тепла от него практически не было. Судя по ощущениям под одеялом на мне была только тонкая полотняная сорочка из довольно грубого сукна, а вот белья не было и от этого я чувствовала себя не очень комфортно. Как-то это не очень красиво и этично ходить без нижнего белья.
- Ну-ка милая, - произнес старик, входя в комнату. О его приходе мне сообщила слегка скрипнувшая дверь и чуть шаркающие шаги. - Давай попробуем так. - в поле моего зрения появилась местная, но вполне узнаваемая версия детской бутылочки.
Это была стеклянная тара, объемом примерно 250-500 миллилитров с надетой сверху крышечкой с небольшой дырочкой из совершенно непонятного материала. Крышечка очень отдаленно напоминала детскую соску. Она была просто вытянута как надутый пузырь.
- Ничего, девонька, - произнес Ефим, видя мой скептический взгляд. - Если не получится и так, то попробуем магией. Ты главное попробуй для начала. Я в кашку травок лечебных добавил. Уже к вечеру нам не придется так извращаться, чтобы накормить твое молодое тело.
Я на это только утвердительно моргнула и когда Ефим поднес к моему рту бутылочку, открыла рот и обхватив "сосок" губами, начала потихоньку сосать. Сначала мне это давалось с превеликим трудом. Соску я не сосала с самого детства и мне требовалось для начала разобраться в том, как это работает. Но как только первая капля солоноватой, с привкусом горечи каши упала мне на язык, то остановиться мне было очень сложно. Несмотря на все усиливающуюся слабость, я жадно поглощала кашу, иногда захлебывалась, но не обращала на это внимания. Изголодавшийся организм, требовал как можно скорее наполнить желудок.
- Ну все, все, милая. - пробормотал несколько обескураженный старик, отнимая от меня бутылочку, когда она опустела. - Сейчас я тебе молочка теплого принесу, а потом еще покушаем. Я, правда, планировал службу провести в храме, но твое здоровье важнее. Отложим службу, богиня не обидится.