Я вздрогнула. Все это время мне приходилось скрывать, что несмотря на изгнание Замии из клана, я пытаюсь ее найти. А теперь они все знают и не известно к чему это приведет. Можно правда попробовать обмануть, но не ухудшит ли это мое положение?
- И не надо врать, мы все прекрасно знаем, где ты пропадаешь. - рявкнула она поднимаясь, не дав мне сказать и слова.
- Она моя племянница. - прошептала я тихонько, отводя взгляд.
Наши кланы построены на полном подчинении старейшине, а так же на страхе и уважении. Наше слово ничего не стоит перед словом главы. Так было всегда и как же сейчас меня бесило такое положение вещей. Как же хочется высказать это напыщенной старой дуре, все, что я о ней думаю.
- Она предательница и преступница. - подала голос правая рука Саразы, Магдолина.
- Это ничего не менят. - уже тверже произнесла я, понимая, что все давно решено и здесь происходит обычный фарс. - Она моя кровь, единственное родное мне существо!
После моего выкрика в зале наступила звенящая тишина. Было слышно, как за толстыми стенами здания поют птицы и ветер качает деревья. Стук сердца ощущался где-то в ушах, мне откровенно было страшно, но так же я ощущала торжество. Я смогла, воспротивилась их решению и не постеснялась высказать свое мнение.
- Ну что ж... - произнесла наконец Сараза. - Мы не можем позволить себе лишиться еще одной сильной ведьмы в угоду своим прихотям... Поэтому, я приговариваю тебя к стиранию кровной памяти, с сегодняшнего дня ты сирота.
- Нет! - мой крик был наполнен ужасом и отчаянием, лучше смерть, чем подобная кара.
Стирание кровной памяти применяется только в том случае если ведьма угасает вспоминая погибших родственников. С того дня, как будет проведен ритуал, она не вспомнит о своих родных, только новоприобретенных. Например если родит ребенка, то он и останется для нее ребенком. А вот изгнанную Замию, даже если я когда нибудь ее увижу, то уже не признаю.
Попытка сбежать порталом не увенчалась успехом. Прилетевшее в спину заклинание сковало мои движения и все что мне оставалось это гневно сверкать глазами, прежде чем нагини начали ритуал. Перед глазами мелькали пятна, звуки заклинания буквально ввинчивались в мозг, постепенно что-то меняя. Я всеми силами цеплялась за воспоминания о Замие, может боги смилостивятся надо мной и оставят хотя бы память о моей девочке. Но Праматерь снова была глуха ко мне и в какой-то момент сознание просто провалилось в сон. Душу съедало ужасное чувство потери, я только что безвозвратно чего то лишилась.
Как только Клироса лишилась сознания...
- Ну вот и все... - удовлетворенно прошептала старейшина, вытирая капельки пота со лба. - Теперь она сирота, если спросит, Замия умерла.
- Но как же... Она же будет помнить, что мы провели обряд насильно. - непонимающе прошептала молоденькая девочка только вошедшая в пору совершеннолетия.
- Она этого не вспомнит... - многообещающе улыбнулась старейшина.
- А я смотрю у вас тут весело... - раздался мелодичный мужской голос и через секунду посреди стола рядом с бессознательным телом Клиросы появился высокий мужчина с грубоватыми чертами лица, простой льняной рубахе и широких черных брюках.
- Энда... - пронесся благоговейный шепот по всем присутствующим и женщины опустились на колени.
- Вот и настигла тебя кара... - ласково улыбнулся он, склонившись над Клиросой и тихонько погладив ее по голове. - Я бы не смог придумать лучшего наказания за твое предательство.
- Мы рады служить вам... - прошептала Сараза с едва сдерживаемым торжеством.
- Молчать. - холодно отозвался Энда, бросив на побледневшую старейшину злой взгляд. - Я давно наблюдаю за вами... Вы молитесь мой сестре, хотя создал вас я. Ну да... Конечно же... Вы женщины и к кому пойдет плакаться обиженная женщина кроме как к богине? Мужчина вас не поймет... Ну да ладно, это простительно... Но кто придумал эти законы о том, что вы не должны вмешиваться в войны? Лишь одной девочке хватило смелости прекратить войну и она едва не поплатилась за это жизнью. И что же получила в благодарность? Предательство, изгнание и одиночество.
Мужчина медленно подходил к краю стола, как раз к тому месту, где сейчас стояла коленопреклоненная старейшина. Его глаза все сильнее наполнялись гневом, а вокруг его тела образовывалось яркое свечение.
- Теперь ты... - обратился он к Саразе. - Встать! - резко рявкнул бог, принуждая женщину подчиниться. - Ты заигралась и поплатишься за это. Все, кто упиваются своей властью, лишились доброты и сострадания, ставят кару богов выше жизней окружающих, отныне и навеки лишены долголетия, срок вашей жизни теперь 90 лет, а так же я лишаю вас второй ипостаси и изгоняю из клана.