Неожиданно в ушах начал появляться непонятный гул и с каждой секундой он все усиливался, причиняя невыносимые страдания, давлением на барабанные перепонки. В какой-то момент я почувствовала сопротивление Олега, он хотел вырвать свою руку из моей, но я никак не могла себе этого позволить.
- Не смейте! - проорала я, стараясь перекричать гул, - Осталось немножко! Нужно просто перетерпеть!
Но видимо меня всё-таки не услышали так как Олег сопротивлялся все сильнее и мне пришлось вцепиться в него уже обеими руками. Да и мне самой было невыносимо больно. Казалось, что пройдет еще несколько секунд и громкость гула усилится до такой степени, что я просто оглохну. Потом барабанные перепонки не выдержат напряжения и лопнут. Да и от этого звука можно просто сойти с ума.
Силы были не равны и я с все нарастающим отчаянием понимала, не удержу. В тот момент, когда перед глазами все вспыхнуло ярким белым светом, я уже едва держалась и готова была выпустить руку Олега, как нас очень жёстко выплюнуло из портала на каменистую почву. Я едва успела подставить руки, чтобы не раскрасить себе лицо. А сверху ещё и навалилось чье-то тяжелое и явно безсознательное тело, всё-таки прижавшее меня к острым камням.
Со всех сторон послышались стоны и сдавленные ругательства. Силы стали покидать меня неожиданно быстро, но все таки я смогла стряхнуть с себя неожиданного наездника и сесть.
К моему удивлению мужья лежали на небольшом отдалении. Олега мучительно рвало, а Марк и Коля просто лежали и приходили в себя после долгого перехода.
"Кого же тогда я только что скинула?" - мелькнула в голове вполне здравая мысль.
Повернув в ту сторону голову, едва не завизжали, увидев распростертого на земле Павла.
- Твою мать... - потрясённо выдохнула я, глядя на грязного, облеванного мужчину, который стал выглядеть только хуже с последней нашей встречи. Его кожа была пористой и желтоватой, под глазами залегли фиолетовые синяки, так напоминающие фингалы. Губы были бледными, почти синими, а кожа на них потрескалась. Всю куртку покрывала пленка рвотных масс, но даже это уже не могло испортить одежду Паши, лишь дополняло облик пропитого бомжа.
- Что там, Зами? - поинтересовался Марк, принимая вертикальное положение.
Я же могла только безмолвно открывать рот и тыкать пальцем в направлении безсознательного тела.
- .... - выдал оборотень непечатное, посмотрев в том же направлении.
Немного придя в себя, я решила оставить разборки с Пашей, все равно мужчина был без сознания и помочь Олегу, которого так и не перестало тошнить.
Глава 44 Неизвестно где *
- Как этот урод оказался здесь? - поинтересовался Коля, после того, как мы все пришли в себя и проверили вещи.
Павел в себя так и не приходил.
- Подозреваю, что он оказался неподалеку и его закинуло вместе с нами... - ответила я, пожимая плечами.
- Не думаю, что то как он здесь оказался, важнее того, что нам теперь с ним делать? - задумчиво поинтересовался бледно зеленый Олег. Ему переход дался намного тяжелее, чем нам всем. Возможно в силу возраста, а может и физиологических особенностей.
Марк же вообще как будто помолодел. С его волос пропала седина, кожа стала более подтянутой, а глаза ярче.
- Честно, не знаю... - пробормотала я, задумавшись. - Бросить его здесь мне совесть не позволяет. Он конечно еще тот урод, но смерти не достоин.
- И что ты предлагаешь, таскать этого говнюка с собой? - мрачно поинтересовался Коля.
Я на это только пожала плечами. При беглом осмотре территории, мы поняли, что выкинуло нас достаточно далеко от обжитых мест, а значит нам самим придется преодолеть достаточно долгий путь. Паша же будет нас сильно тормозить.
- Хуже того, он может попытаться нас предать или убить. - недобро добавил Марк, с какой-то особой злостью глядя на распростертое мужское тело.
- Это то решаемо... - пробормотала я, вспоминая одно заклинание, которое у нас накладывалось на преступников.
Его разработали в незапамятные времена ведьмы и назвали "Клеткой должника". Это заклинание было наподобии клятвы подчинения, но была одна существенная разница. Оно связывало две жизни, того кто наложил и того кто провинился. Преступник в этом случае не мог предать временного хозяина, да и его свобода была существенно ограничена. Такая себе облегченная вариация рабской клятвы верности. Правда оно всегда накладывалось с условием. Например, пока человек не осознает свою вину, пока не исправится, пока не компенсирует нанесенный ущерб или пока просто не извиниться.