Русик и Лоори рядышком сидели на лавке возле окна, а посередине комнаты, за столом, также рядышком восседали Лотт и Вета в качестве судий. Адвокат подсудимых Онти присела на табуретку возле стола, а прокурор Балумут разместился вообще на полу, щелкая жёлуди. Вава и Жужу представляли собой народные массы, жаждущие зрелищ.
— И что нам с вами делать? — спросила Вета, поджав губы.
— Может их шпиннануть, — подал голос народ, но судьи не реагировали, а адвокат даже шикнул на них.
— Понимаешь, Лоори, мы не против, чтобы ты жила здесь, — мягко говорила Вета, — наоборот, мы были бы рады. Но ведь у тебя есть родные.
— Я уже взрослая, — глянула исподлобья Лоори.
— В конце концов, они могут жить у меня, — сказала Онти и Вета испуганно на неё посмотрела.
— Да нет, пусть живут здесь, — сказала она, — я боюсь, что Лоори заберут, а с ней и Русика.
— Русика мы никому не отдадим, — деловито сообщил прокурор Балумут и подмигнул ему: — Да, друзяка?
Русик хотел, чтобы его отдали Лоори и, поэтому, промолчал. Появление их в усадьбе Лотта так шокировало Вету, что вначале она не могла ничего говорить.
Вета вдруг поняла, что её недолгое счастье ускользает сквозь пальцы и другая женщина будет ближе и родней Русику. А Русик не мог понять, почему среди любимых им людей могут быть какие-то проблемы.
— Давайте на этом закончим, — сказала Онти и философски заметила: — А время всё расставит по местам.
Вета вздохнула, подошла к Русику и Лоори, обняла их и сказала: — Какие вы у меня ещё глупенькие.
Онти вышла на улицу и пошла по дороге к мосту через реку. Её догнал Балумут и сообщил: — Я с тобой.
— Я в гости иду, — остановила его Онти.
— Я люблю ходить по гостям, — успокоил её Балумут.
— Мы тоже любим ходить в гости, — сообщил Вава, выписывая пируэты вместе с Жужу.
— И куда мы идём?
— В гости к «невидимому человеку», Уандеру, — сообщила Онти: — Балумут, ты что, забыл?
Онти обернулась и неожиданно для себя увидела Маргину: — Мама!
— Да, родная, я, — хмыкнула Маргина. Онти увидела Мо и Доома и кивнула им, а Маргина спросила: — Где они?
— Они у Лотта, — сдала влюблённых Онти.
— Маргина, тебя этот товарищ не обижает? — прогудел медведь, поглядывая на улыбающегося Мо.
— Нет, меня этот товарищ не обижает, — улыбнулась Маргина медведю и потрепала ему между ушей. Балумут нагнулся и сунул под её руки всю голову.
— Всё, хватит, — отмахнулась Маргина – нужно связаться с Блуждающим Нефом.
— Зачем? — не понял Мо.
— Он же папаша Русика, — ехидно сказала Маргина, — пусть разбирается с сыночком.
— Вы арестованы, — сообщила им группа товарищей, вооружённых мечами, окружая их со всех сторон.
— Что случилось? — спросила Маргина у щуплого человечка, явно выделявшегося от остальных.
— Я наместник короля в городе Паллас, Горди Хоу, — надменно сообщил человечек, — вы арестованы за похищение дочери Доностоса Палдора, советника короля Ладэоэрда.
— Это не я, — захохотала Маргина и, глянув на Балумута, искрясь глазами, сообщила: — Это медведь.
Балумут, не ожидавший такой подлянки от Маргины, застыл, открыв рот, а Вава, как самый воинственный, бросился вперёд: — Сейчас как шпиннану, — и, всё-таки, «шпиннанул» наместника короля своим копьём в лицо, а Жужу, не говоря ни слова, подло ткнул копьём его в шею.
Стража вокруг всполошилась и сунулась с мечами ближе, но наткнулась на прозрачную стенку, которую, шутки ради, соорудил Мо. Между тем Горди Хоу, наместник короля, оказался внутри стенки, наедине с похитителями. Балумут, обиженный до глубины души, схватил наместника за груди и, прижав его к невидимой стенке, прорычал ему в лицо:
— Это не я!
— Я вам верю, — сообщил Горди Хоу, освобождая мочевой пузырь прямо в брюки.
Стоящий на носу флаэсины король Ладэоэрд, разглядывал кучу людей внизу, удивлённо спросил у Доностоса Палдора: — Что там происходит?
— Там же Онти, — воскликнул Доностос, — какие-то вооружённые люди напали на неё.
Он обернулся к капитану Аделу и скомандовал:
— Вниз!
Нужно сказать, что о пропаже Онти узнали быстро. Полиния, терзаемая предчувствием, настояла и, вместе с Палдором, в тот же вечер вернулась в королевский дворец, но Онти нигде не нашла, а записка, оставленная ею, только всполошила Полинию. «Я у друзей», — коротко сообщала Онти, и такой короткий стиль поверг Полинию в такое расстройство, что Палдор сразу же вызвал Аделя и приказал снаряжать флаэсину.
Король, тоскующий без друга, припёрся в разгар сборов и с радостью разделил горе Палдора и Полинии, внеся в сборы ещё больше суеты.