Лилия тоже принюхалась к нему.
– Ты весь такой…
– Какой?
– Прокисший… Банька уже готова, я ее с утра топлю.
Она знала, когда ждать Кирилла домой, появление мужа не застало ее врасплох. И все же, прежде чем отправиться в баню, Кирилл обошел весь дом, осмотрел и обнюхал каждый угол – если здесь был чужой, сразу это почувствует. Но ничего подозрительного он не обнаружил.
Баня топилась дровами. Можно было поставить электропечь, но что за баня без запаха березовых дров? Этот запах Кирилл почувствовал еще с улицы, когда выходил из такси. Знал, чувствовал, что это Лилия ради него старается, а все равно ревность сдавила грудь. Потому и возникло чувство вины перед женой. И все же он поймал себя на желании застелить верхний полок в сауне простыней. Что, если на досках лежал чужой мужик?
Кирилл отбросил паникерскую мысль, лег на голые, тщательно отшлифованные доски. Но над своей глупостью не посмеялся. А вдруг не глупость? Вдруг Лилия загорала голышом возле бассейна не одна?..
Сухой пар проникал под кожу как острые, но совсем не болезненные китайские иглы, прогревал кости, теплом растекался по крови. А через пот выходила та самая лагерная пыль, о которой Кирилл каких-то пару лет назад думал, как о чем-то далеком и нереальном.
Долгое пребывание в парилке могло резко поднять давление, но ему так хорошо было в этом жарком тепле родного очага. И так захотелось огня, когда в парную вошла Лилия, без ничего, но в резиновых сланцах на высокой подошве. Ноги у нее и без того длинные… Фантастические изгибы, завораживающие формы.
Она потянулась к мокнущему в шайке венику, выставив на обозрение невыносимо красивые ягодицы. На одной Кирилл заметил пожелтевший синяк, но спрашивать не стал. Она могла стукнуться о трюмо или даже о спинку стула, который стоял у них в спальне. Кожа у нее нежная… А если это кто-то шлепнул ее ладонью в порыве страсти, то лучше об этом не думать. А если думать, то не сейчас.
Кирилл сорвался с места, хотел забрать у Лилии веник, но передумал. Потом, все потом…
– Может, не будем торопиться? – прошептала она, оказавшись у него на руках.
– Мы вынесем этот вопрос на обсуждение, – сказал он, ногой открывая дверь.
В парилке слишком жарко, а в моечной – массажный стол с мягким непромокаемым покрытием. И высота как раз такая, какая нужна. Как раз такая, какую Кирилл установил под свой рост. Уложишь Лилию на спину, пристроишься рядом. Должно быть удобно…
Только вот стол почему-то оказался чуть выше обычного. Или это обман восприятия, или Кирилл уже стал расти вниз. Был еще третий вариант, но он постарался выбросить его из головы.
Время тянется медленно, а пролетает незаметно. Так же и с деньгами. Свои расходы Лилия называла вялотекущими, но пятидесяти восьми миллионов как не бывало. Причем пятьдесят миллионов она сняла полгода назад, уже после долгосрочного свидания в колонии.
– Я не хотела тебе говорить… – Лилия со вздохом развела руками.
– А ты скажи.
Пятьдесят восемь миллионов – это фактически четверть от суммы, которую принесла ему сделка с «БРИКСом».
– Помнишь, мы говорили с тобой о доме в Сочи?
– Я же сказал «нет».
– Ты сказал «да». Если в Москве. Поэтому я купила дом в Москве… Отличный дом, в прекрасном месте… Ну, не в самой Москве, конечно… – И Лилия смотрела куда-то в сторону, переминаясь с ноги на ногу.
– Поехали посмотрим.
– Там живут.
– Кто?
– Его зовут Семен Казаков. – Лилия опустила голову, продолжая смотреть в сторону.
Кирилл ощутил себя в подвешенном состоянии, будто почва ушла из-под ног.
– Казаков?
– Брат Спартака.
– И что? – Кирилл вдруг почувствовал, что ему стало трудно дышать, будто воздух весь испарился.
– Он мне угрожал… Сказал… Он такие вещи говорил… – Лилия зажмурилась, прикрыв глаза ладошкой. – Мне стало страшно…
– Чем он тебе угрожал?
– Дело не в этом, дело в том, что он знал, кто убил Спартака. И сказал, что отвечать за это буду я, а не ты… Если бы он грозил убийством, а он мне наговорил такого… В общем, я переписала дом на него…
– Дом за пятьдесят миллионов?
– Но я же на самом деле убила Спартака, – протяжно вздохнула Лилия.
– Ты могла бы обратиться в полицию.
– Ты сам можешь туда обратиться, – уронила она голову на грудь. – Сказать, что это я убила… Меня накажут. И правильно сделают…
– Я хочу поговорить с этим уродом!
– Он там не один, там целая банда…
– Банда?
– Ну, не в том смысле, что бандиты… А может, и бандиты… Если люди торгуют наркотиками, они бандиты?