— Узнав герб на вашей карете, мой слуга доложил, — негромко произнесла она, — что мадемуазель графиня пожелала увидеться со мной, но я решила, что он ошибся.
— Я приехала к вам, мадам, — ответила Йола, — потому что нуждаюсь в вашей помощи.
— В моей помощи? — повторила мадам Реназе и добавила уже другим тоном: — Возможно, это как-то связано с поместьем вашего отца?
Йола знала, что отец по завещанию оставил мадам Реназе внушительную сумму, а также право собственности на дом, в котором она жила.
— Нет, мадам, — быстро ответила она. — Мой визит не имеет никакого отношения к делам моего отца за исключением того, что, будь он сейчас со мной, я попросила бы совета у него.
— И вместо этого вы приехали ко мне? — удивленно произнесла мадам Реназе.
— Мне кажется, вы единственная, кто может помочь мне.
Мадам Реназе помолчала, как будто не веря услышанному, затем заговорила снова:
— Простите меня, мадемуазель, я забыла о приличиях, искренне удивившись вашему появлению. Могу я предложить вам кофе? Или вы предпочитаете вино?
— С удовольствием выпью чашечку кофе, — ответила Йола.
Нет, не потому, что ей действительно хотелось кофе, а потому, что это могло помочь немного разрядить обстановку и тем самым способствовать ее замыслу.
Хозяйка дома позвонила в серебряный колокольчик, стоявший на столике. Дверь почти мгновенно распахнулась, и на пороге возник старый слуга.
— Кофе, пожалуйста, — распорядилась мадам Реназе.
Когда дверь за лакеем закрылась, она указала Йоле на кресло возле окна.
— Прошу вас, присаживайтесь! — предложила она, заняв место на диванчике напротив кресла.
Йола приняла предложение, отметив про себя, что за окном расположен балкон, с которого открывается вид на долину Эндра.
Мадам Реназе тем временем по достоинству оценила точеный профиль гостьи.
— Я часто слышала о вашей красоте, мадемуазель, — сказала она. — Оказывается, похвалы в ваш адрес не были преувеличением.
— Мой отец порой бывал несправедлив в оценках, — улыбнулась Йола.
— Он сильно любил вас.
— А вы, мадам, дарили ему счастье. Я всегда буду благодарна вам за то, что вы наполняли его жизнь радостью.
Глаза мадам Реназе наполнились слезами, хотя она изо всех сил пыталась их сдержать. Наконец, взяв себя в руки, хозяйка дома еле слышно произнесла:
— Я была самой счастливой женщиной на свете. Ведь меня удостоил своей любовью такой чудесный человек, как ваш отец.
— Папа точно так же думал о вас, — ответила Йола. — Он как-то раз признался, что в тот год, когда вы вошли в его жизнь, он пребывал в отчаянии. Дальнейшая жизнь казалась ему беспросветной, но вы своим присутствием как будто наполнили ее светом и теплом.
Мадам Реназе сложила руки и прошептала:
— Вы так добры, мадемуазель, говоря эти слова. С вашей стороны это так благородно — приехать сюда, хотя на самом деле этого не стоило делать.
— Я имею на это все права, зная, как много вы значили для папы и то, как он относился к вам, — возразила Йола. — Я рада, я очень рада, что у вас такой прекрасный дом, где многое напоминает вам о моем отце.
Йола знала, что мадам Реназе всегда отличалась безукоризненными манерами. Она находилась с отцом в Венеции, когда тот умер, и привезла его тело домой, постаравшись избежать лишней огласки.
Когда гроб с телом покойного прибыл на железнодорожную станцию Ланже, его встретили те, кого мадам Реназе сочла нужным известить, а сама она тут же скрылась.
На похороны, состоявшиеся в поместье, на которых присутствовали почти все жители округи, она не пришла и, похоже, даже не прислала венка, а если и прислала, то без всякой записки.
Лишь по дарам, которые граф оставил ей по завещанию, можно было догадаться, как много они значили друг для друга.
Йола всегда знала это потому, что у отца никогда не было от нее секретов, и он часто рассказывал ей о мадам Реназе.
Она понимала: такой жизнелюб, как отец, просто не мог жить с ее матерью, ибо та своей холодностью отравила ему существование.
Интересно, задумалась Йола, какова была бы его семейная жизнь, женись он на мадам Реназе.
Но отец ушел из жизни еще до того, как минул год со дня смерти ее матери. Йола же так и не осмелилась задать ему этот вопрос, чтобы он не подумал, что она вторгается в тайную сторону его жизни.
И вот теперь, глядя на мадам Реназе, Йола думала о том, что эта женщина была для отца идеальной спутницей жизни.
В первый раз узнав о мадам Реназе, она испытала укол ревности, однако отец уловил это чувство и сумел объяснить дочери, что любовь настолько велика и разнообразна, что по-разному дается разным людям.