— Я боялась спросить, есть ли он у тебя.
— Это твоё, — он положил ей в ладонь Родич и заставил сжать пальцы. — Мне он не нужен, — он твёрдо кивнул, прежде чем она ответила. — Поехали.
Она положила камень в карман плаща, он толкнул дверь…
И увидел Короля Гая на каменной ступени.
Сердце Клео остановилось в груди.
— Доброе утро, — промолвил король. — Какое прекрасное местечко. Я узнал о месте, столь близком к резиденции господина Гарета, и решил прийти со стражей и посмотреть. Это показалось мне идеальным местом для укрытия в холодную ночь.
За королём стояло четыре лимерийских стражника.
— Прошло много времени, Магнус, — сказал король Гай. — Ты скучал по мне? И, что важнее, ты готов ответить за свои преступления.
— А ты?
— Мне нечего ответить.
— Вооружённые крешийцы. Теперь лимерийцы говорят иначе.
Король вздохнул.
— Почему ты хочешь поссориться со мной?
— Потому что это бой между нами.
— Я дал тебе столько шансов показать свою ценность для меня, показать, что ты силён, умён, можешь быть моим наследником. И каждый раз ты разочаровывал меня. Это маленькое здание — последнее разочарование, — выражение чистой резкости запало в черты лица короля. — Стража.
Трое стражников напали на Магнуса, один на Клео. Никто не сопротивлялся, когда их выводили из избы.
Клео держал Энцо, стражник, что был с Нериссой.
— Мне жаль, принцесса, — прошептал он. — Но приказ есть приказ.
— Я понимаю, — она не ожидала помощи от него и не стала бы унижать себя настолько, чтобы просить. Лимерийская стража слишком хорошо обучена делать то, что говорит король.
Заснеженный труп крешийского стражника, убитого Клео, всё ещё был виден, когда они отошли от строения. Клео покосилась на него, когда они проходили мимо, надеясь найти выход. У неё был Родич Земли, но он бесполезен, если она не может получить его магию.
— И куда нас ведут? — спросила она. — Обратно в замок?
— Вы говорите ко мне, принцесса? — спросил король.
— Нет, к птицам на деревьях!
Он ухмыльнулся.
— Такая же очаровательная, как всегда. Понятия не имею, как девушка может столь преуспеть в манипулировании моим сыном.
— Ты не понимаешь, — Магнус стиснул зубы. — Ты никогда не понимал.
— Что я не понимаю? Любовь? — засмеялся король. — Вот что это, да? Любовь стоит государственной измены? Стоит трона? Стоит смерти?
Губы Магнуса растянулись в гримасе.
— Так это твой план? — сказал он, не желая отвечать на замечания отца. — Убить нас?
— Если речь идёт об этом, думаю, я должен. Но у меня есть кое-что ещё.
Магнус не смотрел на Клео, ни разу с тех пор, как они покинули домик. Она пыталась не нервничать. Сейчас она нуждалась в мужестве. Ей нужны силы.
Король вывел их из леса, но вместо замка господина Гарета они пришли к острому краю ледяной скалы, в пятидесяти футах от замёрзшего моря.
— Когда я был мальчиком, — сказал король, — мама каждое лето водила меня сюда. Там был водопад, — король махнул левой рукой. — Он сейчас замёрз, как и всё остальное, — он посмотрел на Магнуса. — Я не рассказывал тебе о бабушке?
— Нет, отец, но как интересно узнать больше историй о моей семье!
— Возможно. Твоя бабушка была ведьмой.
Магнус заморгал.
— Лжёшь. Я бы знал об этом.
— Да ну, какие сплетни. Слухи, как лесной пожар. Поэтому она скрывала это. Даже от твоего дедушки. Сказала только мне.
— Какое совпадение! Моя бабушка, ведьма, настоящая мать — ведьма.
— О, да. Признаюсь, удивлён был, когда ты поверил, что Сабина Маллеос — твоя мать, — Магнус бросил в отца острый взгляд, и король рассмеялся. — Не вини меня. Ты прижал к моему горлу лезвие и хотел убить. Мне нужно было тебя отвлечь.
— Итак, это была ложь. Всего лишь ложь.
— Конечно. Альтия была твоей мамой, а не кто-то иной.
Клео увидела, как дыхание застыло в груди Магнуса, а руки сжались в кулаки.
— Молодец, отец! Как глупо было с моей стороны забывать, как ты безжалостен.
— Да, полагаю, я безжалостен. Если б нет, я б не выжил, — король повернулся к Клео, склонив голову. — Ты вызвала ненужное страдание в короткой жизни — больше, чем только могла думать.
— Я? — с недоверием спросила она, отказываясь демонстрировать страх перед монстром. — Я никогда не пыталась причинять страдания или трудности. Я только хочу жить той жизнью, для которой предназначена.
— Амара очень зла на тебя, знаешь. Она попросила вернуть тебя и получить удовольствие самой, но вряд ли. Если позволять девушке желать многое, она может поверить, что у неё есть надо мной власть. Ни у одной женщины не будет власти надо мной. Никогда снова.