— Круто.
Мы заехали в огромный ангар, Алекс опустил окно, расплатился картой в терминале. Заглушил мотор, но машина, как гигантский чемодан, все равно двигалась вперед по ленте, как в аэропорту.
— А где люди? Рабочие?
— Все автоматическое, — сказал он, закрывая окно.
Тут на машину словно пролился водопад, я взвизгнула от неожиданности. Алекс с улыбкой взял меня за руку, я обняла его. В салоне потемнело. Вода лилась по стеклам, машина сама и беззвучно двигалась. Мы словно попали в самое сердце шторма.
Алекс рассеяно гладил меня, ему было не в первой.
— А долго еще? — уточнила я.
— Минут пятнадцать.
Хватит, значит, но и медлить нельзя.
Коснулась молнии на его джинсах и потянула вниз.
— Что ты… ох!
А я уже отвела белье в сторону, нагнулась и втянула в рот еще мягкий, не ожидающий подвоха член, и он тут же стал увеличиваться в размерах за секунду.
На лобовое стекло обрушились клубы пены, какие-то щетки стали тереть машину со всех сторон. А я провела языком и задвигалась быстро, помогая себе руками. Алекс вцепился в мои волосы.
Нежность нежностью, но я чувствовала, ему это необходимо – показать, что я все также люблю и принимаю его таким, какой он есть. Да и успокоить после вчерашнего.
Хватка стала тверже. Корни волос натянулись. Он двинул бедрами мне навстречу и глубоко вошел в глотку. Я застонала и вибрация передалась члену, усилила наслаждение.
Стала двигаться часто, быстро, уже не захватывая так глубоко, позволяя губам скользить по головке и не останавливая язык ни на минуту. Яйца под моей рукой сжались, подтянулись, и он кончил мне в рот.
Потоки чистой воды как раз смыли с лобового стекла пену, и в салоне стало светлее.
— Успели, — улыбнулась я.
Алекс привел одежду в порядок, облизнул губы и сказал, прерывисто дыша:
— Это было… неожиданно.
Потом поцеловал меня, но машина, дернувшись, остановилась. Последние щетки со скрипом проехались по стеклам и фарам.
Алекс снова завел мотор, и вывел машину на оживленную улицу.
Правда, уехал недалеко. Свернул к обочине и снова стал меня целовать, пока у него не восстановилось дыхание.
Потом завел машину и сказал:
— Вот теперь я точно голоден.
В ресторане после того, как принесли десерт, Алекс вкрадчиво спросил:
— А ты заметила, что у тебя во всех блюдах орехи? Не рассказала Джейку о своем ореховом помешательстве?
Я вспомнила салат с кедровыми орешками, рыбу с оливкого-миндальным соусом и шоколадный кекс с ассорти из грецких, лесных и еще каких-то.
— Нет, — отмахнулась я. — Это случайность. Так что с новым годом? Ты говорил, нам нужен план.
— У меня полная машина пригласительных, Эдвард вручил в офисе.
Я сразу вспыхнула. Вспомнила, что мы вытворяли в его офисе.
— Я тоже думал об этом, когда был там, — улыбнулся Алекс. – В общем, надо решить, куда мы пойдем, а куда – нет. Там слишком много приглашений и мы не сможем побывать везде.
— Какие визиты важнее для твоей карьеры? Наверное, так правильнее спросить?
— Такие визиты планирует Эдвард, нам он оставил те, от которых ничего не зависит, и мы можем прогуляться ради собственного удовольствия.
— Мммм, — сказала я, закрывая глаза от наслаждения. – Эта смесь орехов в кексе просто божественна.
— Правда? Дай попробовать.
Он потянулся к моим губам и углубил поцелуй, насколько это было возможно в общественном месте.
— Наши фотки потом появятся в журналах? – спросила я, отстраняясь и украдкой оглядывая степенный ресторан.
— Может быть, — кивнул Алекс. – Они озаглавят эту статью «Один десерт на двоих».
— Слишком просто, — рассмеялась я. – «Звезда Голливуда съел невесту вместо десерта».
— О да, похоже. Поэтому и не распускаю руки под столом, как хотелось бы.
Я медленно облизала шоколад с ложки.
— А хотелось бы, да?
— После того, что было в машине? Конечно. Ты бы раздвинула ножки, и я бы вошел в тебя влажную и горячую. Сначала пальцем.
— Ммм… -— сглотнула я. — А мы сейчас сразу домой?
— Не знаю, может быть, придется снова ломиться в офис Эдварда.
— У меня есть идея получше.
— Брать счет?
— Да и быстрее.
Мы вышли из ресторана, и ужин обошелся нам всего в десяток автографов и два фотоснимка. Когда мы вышли, я указала Алексу на кинотеатр через дорогу. Ночной сеанс начинался через пять минут. Попкорн мы брать не стали.
На кассе Алекс выбрал самые отдаленные места в углу на последнем ряду. И мы побежали в зал.
Едва погас свет, мы стали целоваться. Наш ряд оказался пустым, как и тот, что перед нами. Народу было от силы человек двадцать. Шел какой-то древний боевик, явно не вызывавший ажиотаж у зрителей. Все популярные премьеры уже отгремели в вечерние часы.