— Не всегда, — ответил он. — Только когда читаю.
Леди Лакландер хлопнула руками по ручкам кресла.
— Вот что, — сказала она, — все, что я хотела, я уже сказала. Будь добр, Джордж, отвези меня домой.
Она подала ему правую руку, но поскольку Джордж замешкался, к ней подоспел Аллейн и потянул ее за руку.
— Оп-ля! — насмешливо произнесла леди Лакландер и поднялась.
На мгновение она остановила взгляд на мистере Финне, который уставился на нее и пробормотал что-то невразумительное. Леди Лакландер перевела взгляд на Аллейна.
— Разрешите ли вы мне, — спросила она, — отправиться домой?
Аллейн приподнял бровь.
— Я буду чувствовать себя куда спокойнее, — ответил он, — если вы будете находиться не здесь, а дома, леди Лакландер.
— Отведите меня к машине. Придется идти медленно — все из-за моей проклятой подагры. Я чувствую себя по-прежнему плохо, Кеттл. Джордж, жду тебя через пять минут. Я хочу переговорить с Родериком Аллейном.
Она попрощалась с Розой и обняла ее. Роза прижалась к ней и всхлипнула. Леди Лакландер сказала:
— Бедное мое дитя, ты должна побывать у нас как можно скорее. Пусть Марк даст тебе снотворное.
Китти поднялась с дивана.
— Спасибо вам, что пришли, — сказала она и протянула леди Лакландер руку. Леди Лакландер пожала ей руку и после короткой заминки сообщила, что Китти может ее поцеловать. Это Китти и исполнила с большой осторожностью.
— Зайдите ко мне утром, Кеттл, — сказала леди Лакландер, — если только вас не посадят.
— Пусть только попробуют! — ответила сестра Кеттл, хранившая полное молчание после появления мистера Финна.
Леди Лакландер коротко хохотнула. Не замечая мистера Финна, она подала знак Аллейну. Он поспешил открыть дверь и последовал за леди Лакландер через просторный, прекрасно отделанный холл к главному входу. У крыльца ее ждала большая старомодная машина.
— Я поеду на заднем сиденье, — сказала она. — Джордж сядет за руль. В трудные часы он невыносимый собеседник.
Аллейн открыл дверцу и зажег в салоне свет.
— Теперь скажите мне, — произнесла леди Лакландер, с трудом разместившись на сиденье, — скажите не как полицейский восьмидесятилетней старухе, а как надежный человек — одной из старейших подруг вашей матери: что вы думаете о поведении Окки Финна?
Аллейн ответил:
— Восьмидесятилетние дамы, даже если они старейшие подруги моей матери, не должны выманивать меня по ночам на улицу и задавать неподобающие вопросы.
— Ага, — сказала она, — значит, вы не станете мне отвечать.
— Скажите, у мистера Финна был сын по имени Людовик? Людовик Данберри-Финн?
При тусклом свете Аллейн увидел, как лицо старой леди напряглось, словно под слоем жира сжались ее челюсти.
— Да, был, — ответила она. — А что?
— Конечно, подобное совпадение имен было бы невероятным.
— На вашем месте я бы не вспоминала об этом молодом человеке. Он служил в министерстве иностранных дел и, как вам, конечно, известно, испортил себе репутацию. Дело кончилось настоящей трагедией, об этом предпочитают не вспоминать.
— Вот как? А что за человек был полковник Картаретт?
— Он был несговорчив, любил донкихотствовать. Был упрям, как осел. Один из тех совестливых людей, которые целят высоко и постоянно оказываются не в ладах с собственной совестью.
— Вы имеете в виду какой-то определенный случай?
— Нет, — твердо ответила леди Лакландер.
— Не скажете ли вы, о чем вы беседовали с полковником Картареттом?
— Мы беседовали, — несколько холоднее ответила леди Лакландер, — о том, что Окки браконьерствует, и еще об одном семейном деле, которое в настоящий момент должно остаться тайной и которое никоим образом не связано со смертью Мориса. Спокойной ночи, Родерик. Можно вас называть Родериком?
— Только когда мы наедине.
— Нахал, — сказала леди Лакландер и замахнулась на Аллейна. — Отправляйтесь назад и продолжайте терроризировать этих бедняжек. Да, велите Джорджу поторопиться!
— Вы можете точно вспомнить, что именно мистер Финн и полковник Картаретт говорили друг другу во время ссоры?
Леди Лакландер пристально посмотрела на Аллейна, сложила свои унизанные брильянтами ручки и ответила:
— Дословно? Нет. Они ругались из-за рыбы. Окки цапается со всеми подряд.
— А о чем еще они говорили?
Не отведя от него взгляда, леди Лакландер с заметной холодностью ответила:
— Ни о чем.
Аллейн поклонился ей.