Мне он поведал занимательную историю регистрации своего первого банка, того самого, в котором был его портрет и мой кабинет с видами Кремля. В то время это не казалось слишком сложным, банки росли как грибы, был даже установлен негласный тариф за согласование бумаг – отдельно для Москвы и для провинции, да и его не всегда требовали. Скромный в те времена кавказский молодой человек до позднего вечера ожидал приема в приемной ответственного лица Центробанка и, когда уставший чиновник поинтересовался откуда он, честно ответил: «С Северного Кавказа». Чиновник улыбнулся и не глядя подписал нужные бумаги. Возвращая их и обратив наконец внимание на столичное название банка, он с обидой в голосе протянул: «Вы же сказали с Кавказа?», чувствуя себя обманутым в лучших чувствах. Заполучив требуемые разрешения, Казбек Казбекович позволил себе даже незлобно пошутить: «Я – с Кавказа, все верно. А кто Вам сказал, что банк – кавказский? А за понимание – большое Вам человеческое спасибо!» Даже рассказывая эту история по прошествии стольких лет и отдавая должное памяти погибшего, он не удержался от улыбки.
В процессе приема дел от прежних собственников был эпизод, связанный с расположенным в торце престижным рестораном французской кухни с поварами-узбеками и хозяином-арабом. Интерьер вполне соответствовал представлению среднего россиянина о Франции, хотя имел мало общего с принятыми в настоящее время в этой европейской стране. Собственник ежемесячно получал от управляющей двадцатку евро и в дела не лез, управляющая самостоятельно вела хозяйство и не вмешивалась в кухонные таинства, где уже распоряжалось несколько поваров. Такое положение было не приемлемо для Казбека и он вмешался в процесс с присущей ему саморазрушительной одержимостью.
Для начала он в течение двух недель обедал и ужинал в ресторане в окружение своей сократившейся свиты. При этом он постоянно приглашал владельца-араба для совместно распития спиртного. Бедняга всерьез воспринял уверения единоверца в совершеннейшем к нему почтении и к моменту окончания в баре коньяков уровня QL согласился продать ему ресторан, а точнее оборудование в все находящееся там имущество, включая юрлицо с лицензиями и персоналом за пятьдесят тысяч евро. Казбек взял быка за рога, тут же выдал половину без расписки и когда незадачливый ресторатор дошел до нужной кондиции предложил тут же передать ему все по акту, в свою очередь предоставив письменное обязательство о выплате оставшейся суммы «после полной передачи дел».
Откуда было знать ресторатору, по совместительству оказавшегося поэтом, что данная формулировка гарантирует ему стопроцентный отказ в получение второй половины денег. Он походил к нам еще с месяц и понял никчемность попыток добиться справедливости. Тем временем Казбек с энтузиазмом принялся за администраторшу. Для начала была проведена сплошная ревизия, которая показала серьезность его намерений и запрещены все банкеты, приносящие основную часть выручки. После увольнения администратора были удалены с кухни все, не имевшие официальной регистрации, то есть там не осталось никого. Пришлось ему привлекать к данному процессу своих земляков по рекомендациям родственников и друзей, обладавших несомненными кулинарными способностями на уровне квартирной кухонной готовки. Последний официант уволился после обнаружения полного отсутствия вин, указанных в предлагаемой гостям карте и наш французский ресторан превратился в элитную пельменную на одного гостя.
Одновременно с этими успехами Казбек сделал и иные, куда более целесообразные вещи, все же аренда была его истинным призванием. Он отремонтировал подвал и сдал его под ресторан быстрого питания, а чердак переоборудовал под офисы, расширив сдаваемые площади на треть. С учетом происходящего взрывного роста стоимости аренды поступления были неплохими. Время от времени от третировал арендаторов и принуждал их бежать, оставляя суммы залога в подарок. Несъезжаемых мы гоняли по этажам, мотивируя необходимостью ремонта, который шел перманентно, как только удавалось завлечь очередную группу простофилей-строителей.
Здесь он пользовался сложившейся практикой отказа в приемке работ до последнего, исправно предлагая выплатить зарплату рабочим на уровне зарплат в нашей конторе, что составляло примерно десятую часть от запрашиваемых сумм за ремонт. Мало кто отказывался, тем более что предложение относилось и к работягам, которые в случае прямого контакта скорее всего получили бы суммы примерно положенные им в итоге. Самое интересное, что бригадирам и прочим руководителям оплатит зарплату он не предлагал, мотивируя это следующим образом: «А зачем мне бригадир? Я сам – бригадир!» Это было правдой, следить за строительными работами доставляло ему неподдельную радость и он мог часами наблюдать, выкуривая сигарету за сигаретой.