Я страшусь безличности секса: я хочу, чтобы со мной говорили, держали меня и т. д.
Травма Г.
№ 1: секс как жесткость, низость. Это меня испугало.
Американское представление о сексе как об учащенном дыхании (страсть). Они показывают, а не делают. Им кажется, что относительно ровное дыхание = меньшей страсти, холодности. (И.)
Кратчайший путь: не называйте секс сексом. Называйте его исследованием (не опытом, не демонстрацией любви) тела другого человека. С каждым разом выучитесь чему-то новому.
Большинство американцев начинают заниматься любовью так, как если бы собирались выпрыгнуть из окна с закрытыми глазами.
Секс как познавательный акт стал бы, в практическом ключе, полезной для меня установкой, он помог бы мне держать глаза открытыми, воздевать голову – ср. с фантазией И. о проведении или, чаще, претерпевании врачебного осмотра – где задача состоит в том, чтобы как можно дольше не показывать сексуальное возбуждение. (Отсутствие сокращений тазовых мышц, учащенного дыхания, слов и т. д.)
Чтобы устранить неравновесность, мне нужно сделать секс познавательным + познание чувственным.
Сьюзен Таубес: секс священен. Рационализация умышленного невежества. (Не оскверняйте тайну подсматриванием.)
Я сижу на траве у реки. Дэвид играет в мяч с пуэрториканским мальчиком и мужчиной.
Одна, одна, одна. Манекен чревовещателя без чревовещателя. Уставший мозг и душевная боль. Где мир, где центр?
Там, где я лежу, семь разновидностей трав
[Рисунок трав]
одуванчики, белки, желтые цветочки, собачье дерьмо
– я хотела бы мочь быть одной, так чтобы одиночество было пищей, а не только ожиданием.
Ипполит говорит: «Блажен разум, могущий занять себя чем-то помимо предметов собственной неудовлетворенности».
Прошлой ночью мне пригрезился Нат[ан] Глейзер [в описываемое время Глейзер был коллегой СС в редакции журнала «Комментарий»]. Он пришел одолжить у меня черное вечернее платье, очень красивое платье, чтобы его подружка могла пойти в нем на вечеринку. Я попыталась помочь ему найти его. Он лег на простую кровать + я села рядом и принялась гладить его по лицу. Кожа его была белой, если не считать участков черной, мшистой бороды. Я спросила, почему у него такое белое лицо + сказала, что ему нужно больше бывать на солнце. Я хотела, чтобы он любил меня, но он не стал.
Энн угнетает меня, Джоан – нет.
Я жду, пока Дэвид вырастет, с таким же нетерпением, как некогда ждала, пока сама закончу школу и повзрослею. Только на этот раз пролетит моя жизнь! Три срока, которые я отсидела: детство, брак, детство моего ребенка.
Я должна изменить свою жизнь, чтобы проживать, а не дожидаться ее. Может быть, мне следует отказаться от Дэвида.
Все герои Фрейда – это герои подавления (Моисей, Достоевский, Леонардо); именно так он понимает героичное. Работа – это забава. «Эго» против рыхлого тела. Вот почему он импонирует Филиппу. Мне всегда задают вопрос (вот Энн спросила на неделе), как человек, интересующийся Фрейдом, мог вести себя так, как Филипп. Похоже, никто не читал Фрейда. Конечно, Фрейд с блеском разбирался в мотивах – чего не скажешь о профессоре Риффе, – но он (Фрейд) был великим рыцарем саморазрушающей «героической» воли. Созданный им психоанализ – это наука снисхождения к телу, к инстинктам, к природной жизни – в лучшем случае.
Преждевременная сговорчивость, уступчивость, так что до скрывающегося под ней упрямства дело не доходит, объясняет до 80 % моей печально известной склонности флиртовать, соблазнять
Я уверена, что в эту самую минуту И. находится с кем-то в постели. Мои внутренности обжигает кипятком.
Мучительная тревога прошлой ночью, мне казалось, что у меня развивается пневмония. Мексиканский ресторан + Мехико. И. пишет в своем вчерашнем, безумном и претенциозном письме: «Мне нечем дышать».
Разодрала желтое платье.
Женская сексуальность: два типа, отвечающий + начинающий. Весь секс одновременно активен (динамо-машина внутри тебя) + пассивен (капитуляция).
Опасливые мысли, что подумают люди, – а не природный темперамент – вынуждают большинство женщин полагаться на то, что их захотят, прежде чем они захотят сами.