Но тут Эйс сжалился над зеброй, очевидно серьезно раненной при нападении другого льва или леопарда, и решил избавить ее от лишних мучений. Он вернулся к грузовику, взял ружье и прикончил зебру. Лев, высунувшийся было из зарослей, исчез при звуке выстрела, но вскоре вновь появился на опушке. В это время помощник Эйса возился у туши зебры, выбирая кусок на жаркое.
Лев, возбужденный запахом крови, направился к туше, несмотря на присутствие человека. Помощник Эйса поспешно отрезал кусок мяса и побежал к грузовику, а лев, не спуская с автомобиля глаз, подошел к зебре.
Эйс рассказал о львах еще кое-что, ранее неизвестное мне. По его словам, иногда львы подкрадываются к добыче даже в присутствии носорогов. Антилопы и другие обычные жертвы львов совсем не боятся носорогов, а носороги не боятся львов. И львы крадутся вслед за носорогом, когда огромное, но глуповатое животное направляется к стаду антилоп или зебр.
Один эпизод со львами в долине Мара мог бы стать украшением «Занзабуку», если бы я смог полностью вмонтировать его в фильм. Быстрая и грациозная импала дразнила львицу, пока не довела ее до белого каления. Ветер дул в нашу сторону, мы хорошо замаскировались, и животные не подозревали о нашем присутствии.
У львицы были детеныши, по-видимому недавно родившиеся и спрятанные в кустах на опушке рощи. Львица проголодалась сама и хотела покормить львят, но она не желала уходить слишком далеко от них. Обычно в таких случаях мать на время заменяет отец или ее подружка, но здесь поблизости не было больше ни одного льва. Импала, очевидно, знала это и понимала, что львица не решится оставить надолго львят одних, погнавшись за ней. Антилопа также помнила, что в пятидесяти футах от кустов тянется глубокий овраг с крутыми склонами, по дну которого течет речка.
Импала, пританцовывая, приближалась к львице. Та, нервно ударяя хвостом о землю, ползла навстречу антилопе. В последний момент, когда львица уже была готова к прыжку, импала поворачивала назад и стремительно уносилась прочь, оглядываясь на бегу через плечо и как бы смеясь над львицей. Обозленная кошка ни с чем возвращалась к своим детенышам. Тогда импала тоже возвращалась к львиному логову и кружила возле кустов, провоцируя львицу на новую, столь же бесплодную атаку. Наконец антилопа очутилась между кустами и краем оврага, и львица решила, что лакомой добыче теперь уж не увернуться. Для львицы овраг был серьезным препятствием, и она, очевидно, думала, что импала не решится прыгнуть в него. Львица с торжествующим видом бросилась на антилопу, но та повернулась, грациозно промчалась по отвесному склону на дно оврага, легко переплыла поток и взлетела на другой склон совсем рядом с нами.
Здесь импала остановилась и окинула наглым взглядом львицу, оставшуюся на той стороне оврага. Затем грациозное животное показало на свой манер «нос» львице, покрутив хвостом и лягнув задними ногами в ее сторону, и с довольным видом унеслось прочь.
Я вспоминаю другой эпизод, когда я встретил двух антилоп-роан, выглядевших далеко не столь счастливыми, как эта импала. Подобную сцену можно увидеть лишь случайно, и то если вы проведете достаточно много времени в зверином раю вроде долины Мара и если вам вдобавок повезет.
Мы пробирались по еле различимой звериной тропе сквозь высокую траву и густой кустарник. Вдруг послышалось печальное блеяние, шелест листьев, и затем впереди нас тропу пересек леопард, державший в пасти небольшое животное.
Следом появились две антилопы-роан, самец и самка, и мы поняли, что они преследуют хищника, утащившего их детеныша, и пытаются спасти своего «бэби». Возбужденные животные не заметили нас, и мы свернули в чащу вслед за антилопами, надеясь узнать, чем все это кончится. Скоро мы нашли отца и мать. Они потеряли след хищника и просто бродили по лесу в поисках похищенного детеныша. Они уже отчаялись найти маленькое существо, столь дорогое их сердцам, и у них был очень печальный вид.
Во время поездок по долине мы три раза обнаруживали стоянки браконьеров, только что покинутые обитателями, которых, очевидно, спугнуло наше приближение. Костры еще горели, и над ними висело коптившееся мясо.
Браконьеры доставляли Эйсу немало хлопот. Население плато, ограничивавшего долину, значительно увеличилось за последние годы, и на берегах реки, немного выше контролируемого района, появились новые селения. Дичи же на плато становилось все меньше и меньше, и охотники в поисках добычи проникали в запретный район. Они охотились на всех животных, пригодных в пищу, и Эйсу приходилось прилагать много усилий для защиты животных от браконьеров.