— Не поможешь? — игриво обратилась к нему я, глянув через плечо. — Тут завязки сзади. Одна я не справлюсь.
Шерьян словно нехотя подошел ближе. Выбранный для меня Рашилией наряд представлял из себя нечто вроде длинной свободной сорочки, оставляющей практически всю спину голой. Шнуровка, о которой я говорила, проходила под рукавами, поэтому самостоятельно затянуть ее действительно было весьма сложно.
Я вздрогнула, как от удара, когда Шерьян прикоснулся к моей коже. Пробежался пальцами по всему позвоночнику, легко погладив, казалось, каждый страшный бугристый шрам. Потом резко отдернул руку и замер.
Я чувствовала, как между нами повисло колючее напряжение. Шерьян стоял так близко, что его теплое дыхание касалось моего затылка. Шрамы запульсировали давно забытой болью, нестерпимо горячей, словно от ожога.
— Мне не нравится этот наряд! — внезапно рявкнул храмовник. Да так, что я подскочила на месте от неожиданности. — Я выберу другой.
И он кинулся к гардеробу. Я спрятала горькую усмешку в уголках губ. Что, дорогой, не нравится вспоминать, что ты некогда со мной сделал? А теперь представь, каково мне — каждую ночь видеть это в кошмарах.
Шерьян, не мудрствуя лукаво, вытащил из шкафа первое попавшееся платье. Благодаря всем богам, на этот раз мне достался достаточно скромный приталенный наряд с наглухо закрытой спиной и практически без декольте.
— Надеюсь, с ним ты справишься без моей помощи, — глухо буркнул Шерьян, старательно избегая смотреть в мою сторону. — Я подожду в коридоре.
И выскочил из моей комнаты, не дожидаясь реакции на свои слова.
Я задумчиво проводила его взглядом. Похоже, победа в этом поединке осталась за мной. Владыка наверняка останется доволен, когда узнает, как тщательно его верная слуга исполняет полученные приказания.
Глава 4
Шерьян дождался, когда я приведу себя в порядок после сна. Впрочем, это не заняло много времени. Чего скрывать, меня грызло нестерпимое любопытство: с чего вдруг Гворий вздумал позвать на завтрак обыкновенную нечисть? Рашилия была права, на столь знаменательное мероприятие наследник Владыки приглашал только избранных, в число которых я до сегодняшнего дня не входила. По правде говоря, не очень-то и хотелось. То еще удовольствие: вставать чуть свет, сидеть за столом с постной миной и бояться неловким движением нарушить торжественную церемонность по сути обычного приема пищи. Уж лучше поспать подольше, потом поваляться в кровати и в полном одиночестве выпить отвара из несонной травы, шумно отфыркиваясь от горячей молочной пенки.
Как и следовало ожидать, за столом все были в полном сборе и дожидались только нас. Я скользнула взглядом по насупленному мрачному Гворию, задумчивому Рикки и еще с десятку незнакомых мне эльфов. Забавно, почему Дории здесь нет? И Владыка весьма удивился, когда узнал о том, что я слышала ее голос в спальне Гвория. Неужели ей запрещено видеться с женихом?
Я смущенно кашлянула, почувствовав, как на мне скрестилось множество выжидательных взглядов, и с опозданием осознала, что являюсь единственной дамой за столом. Чего они все на меня глазеют? Неужели у эльфов по такому случаю есть какая-нибудь традиция, и мне срочно надлежит что-нибудь сделать?
— Поклонись, — почти не разжимая губ, бросил Шерьян, в свою очередь почтительно сгибаясь перед сидящим Гворием. — Как-никак перед тобой наследный принц и еще парочка дальних родственников Владыки.
Я с глубочайшей неохотой присела в реверансе. Выпрямилась и с вызовом глянула в прозрачные зеленые глаза изменника и предателя.
— Тефна, очень рад, что ты все-таки почтила нас своим визитом, — начал тот настолько ледяным тоном, что у меня мурашки пробежали по позвоночнику. — Я уже не чаял увидеть тебя. Не очень красиво заставлять нас всех ждать.
Присутствующие за столом эльфы, как по команде, презрительно поджали губы и укоризненно закивали в знак согласия. Только один — молодой темноволосый юноша с шальными бирюзовыми глазами — лукаво подмигнул мне и расплылся в насмешливой улыбке.
Я почувствовала, как меня охватывает самая настоящая злость. Знала бы, на какое представление угожу, вообще бы из постели не вылезала. Ради чего меня разбудили? Чтобы во всеуслышанье прочитать нотацию и указать на мое истинное место? Так не бывать этому! В конце концов, я не принадлежу к подданным Гвория. Более того, нахожусь под личной защитой Владыки.
— Ох, простите, ваше высочество. — Я заломила руки, делая вид, будто пришла в отчаяние от его слов. — Прошу, не держите на меня зла! Вы должны понимать, что в медовый месяц молодоженам бывает так трудно оторваться друг от друга.
И я прильнула к Шерьяну, который, кстати заметить, за все это время не сделал ни малейшей попытки, чтобы вступиться за меня. Посмотрела на супруга с таким томным обожанием во взоре, что тот аж поперхнулся.
Гворий окаменел от моего поступка. Что, съел, остроухий подлец? А ведь это только цветочки.
Темноволосый эльф, единственный, кто не участвовал во всеобщем молчаливом выражении презрения к моей скромной персоне, едва не прыснул со смеха. Но в последний момент сдержался и вновь подмигнул мне. Остальные же сидели за столом со столь кислой миной, будто отведали незрелых зеленых плодов дайхама.
Шерьян, оправившись от первого изумления, все же решил подыграть мне. Привлек меня к себе властным жестом собственника и осторожно прикоснулся губами ко лбу.
— Действительно, — проговорил он, глядя на Гвория поверх моей головы, — ваше высочество, у нас была более чем веская причина опоздать на завтрак. Обещаю, что подобного больше не повторится.
— Надеюсь, — с трудом выдавил тот. — Впрочем, хватит об этом. Мы и так задержались с началом завтрака более чем на полчаса.
Предупредительные слуги выдвинули тяжелые дубовые стулья, предлагая нам занять свои места. Сидеть мне выпало прямо напротив Гвория, между смешливым темноволосым эльфом и моим дражайшим супругом. Я не стала возражать против этого выбора, занятая раздумьями, зачем вообще меня пригласили на завтрак. Или Гворий опасался, что я сбегу после ночного приключения, и не нашел лучшего выхода как можно раньше проверить мое присутствие во дворце?
Некоторое время, пока слуги разливали отвар из несонной травы по хрупким изящным чашечкам, было тихо. Я мрачно уставилась на белоснежную скатерть, не желая даже случайно встретиться с Гворием взглядами. Отчаянно хотелось зевнуть во весь рот.
Наконец, слуги закончили обход гостей, и гнетущая тишина за столом сменилась негромкими перешептываниями и позвяканием чашечек.
— Вы произвели настоящий фурор своим появлением.
Я удивленно покосилась на эльфа, гадая, не послышалось ли мне это. Где это видано, чтобы эльф первым заговорил с нечистью? Неужели во дворце еще остались те, кто не знает, что я метаморф?
Эльф улыбнулся мне в ответ, показав острые мелкие зубы. Поправил упавшую на щеку прядь вьющихся волос и негромко представился:
— Ришааниэль. Отец этого грубияна.
И он кивнул на Гвория.
— Отец?!
Забывшись, я переспросила это слишком громко, и тотчас же Шерьян пребольно ткнул меня в ребра, предупреждая о правилах поведения за столом. На какой-то короткий миг за столом вновь воцарилось мертвое молчание. Я уткнулась взглядом в чашку, чувствуя, как от избыточного чужого внимания у меня начинают полыхать уши. Ненавижу приемы, особенно эльфийские! Даже поговорить спокойно не дадут.
Впрочем, пауза не продлилась долго. Через несколько минут о моем невежливом выкрике забыли, и в комнате опять повис неясный гул тихих разговоров.
— Можете называть меня Ниэль, — милостиво разрешил эльф. — Понимаю, как нелегко с непривычки запомнить столь длинное имя. Даже моя жена, ненаглядная Ара, выучила его далеко не сразу. Именно поэтому мы и дали сыну орочье имя. Чтобы придворные не ломали языки.
— Но вы выглядите намного моложе Гвория, — продолжила я изумляться. — Раза в два как минимум.
— Потому что я чистокровный эльф, а он — нет. — Ниэль пожал плечами. — Поэтому он вряд ли проживет более тысячи лет. Хотя… При столь опасной жизни, которую ведет мой сын, даже пара столетий будет уже событием.