— Понятно. — Серджио положил себе салями. — А как дела в Нью-Йорке? Вы закончили расследование?
— Более или менее.
За спиной Мэриан послышались тяжелые мужские шаги: очевидно, вошел синьор Джакоми. Серджио быстро произнес по-итальянски:
— Perche non mi ha fatto sapere che aveva degli ospiti?[11]
— Ho provato, signore, ma lei non ha mai risposto al telefono.
— Gli altri ci sono?
— Si, signore, sono gia nella bottega.
Мэриан почувствовала: синьор Джакоми нервничает. Что Серджио сказал ему?
— Я сказал синьору Джакоми: жалко, что погода испортилась.
— А, — Мэриан оглянулась вокруг, но хозяина и след простыл.
— Мы говорили о Нью-Йорке, — напомнил Серджио. — Американская часть сценария уже написана?
— Да, мистеру Гастингсу осталось ее утвердить.
— Прекрасно. Значит, скоро начнутся съемки?
— Может быть. Точно не знаю.
— Вы плохо себя чувствуете?
— Нет-нет. Просто не могу отойти после того, что произошло на террасе.
— Еще раз прошу прощения.
Взгляд его темных глаз так и манил, так и притягивал к себе, но Мэриан понимала: нельзя поддаваться. По-видимому, Серджио обладает гипнотическими способностями; как бы не ляпнуть лишнее.
К счастью, пришла Бронвен. Серджио устремился ей навстречу.
— О, синьора Ивенс! Вам уже лучше? Садитесь, выпейте с нами.
Он подвинул ей кресло. Бронвен стрельнула взглядом в Мэриан, но та не могла даже подать знак.
Синьора Джакоми принесла бокал для Бронвен. Та наконец оправилась от изумления.
— Мэриан, я нашла подходящую деревеньку. Попозже съездим.
Она посмотрела на Серджио, и выражение ее лица изменилось: оно всеми порами излучало неприкрытое вожделение. Сославшись на то, что ей нужно позвонить матери, Мэриан оставила их одних и попросила у синьоры Джакоми телефонный аппарат.
— Мам, это я.
— Мэриан! Я думала, ты в Италии.
— Так и есть.
— А слышимость такая, будто в соседней комнате. Как ты, родная?
— Все в порядке, мам. Правда, погода испортилась, но это пустяк. Я еще недельку-другую пробуду в Италии, а потом сразу навещу тебя. Тебе есть чем заняться?
— Конечно. Сегодня вечером мистер Бутчер приглашает меня в «Британский легион» — ты помнишь мистера Бутчера, он распространяет карточки футбольного тотализатора? Я по-прежнему заполняю их от твоего имени. Когда-нибудь ты разбогатеешь.
Мэриан засмеялась, но из-за комка в горле смех получился похожим на кудахтанье.
— У тебя с ним роман?
— О чем ты говоришь? Просто он видит, что мне немного скучно, а у него недавно умерла жена, вот он и предложил сходить в «Легион». Я согласилась.
— Конечно, мамочка. Только не напивайся!
Селия хмыкнула.
— Нет, вы только послушайте! Это когда же я напилась?
— Все когда-нибудь случается в первый раз. Ну ладно, давай закругляться. Если что-нибудь случится, позвони мне по этому номеру… До свидания, мамочка. Не переживай за Мадлен. Все будет в порядке.
— Надеюсь. До свидания, милая, желаю хорошо провести время. И не забывай потеплее одеваться.
— Хорошо, — ответила Мэриан и положила трубку.
Успокоившись, она подумала, не присоединиться ли к Бронвен и Серджио, но решила, что Бронвен это не понравится. Для нее Серджио Рамбальди — «роскошный мужик». Зато у Мэриан сложилось впечатление, что его приезд имеет отношение к тому, что она сказала о Рабине Мейере. Но что такого она сказала?
Арт Дуглас, Рабин Мейер, Серджио Рамбальди, Оливия Гастингс… Что их связывает? Замученные дети? Да, но не только. Что-то случилось здесь, в Италии, и Серджио Рамбальди знает, что именно. Но как ее угораздило в это влипнуть? Откуда такое ощущение, словно ситуация вышла из-под контроля? Где жители Питторе? Почему Серджио отрицал, что знает это горное селение? Действительно ли она слышала ночью крик или ей приснилось? Вспомнились слова матери: «Я несу ответственность за Мадлен. А теперь не знаю, чего и ждать». Что сказала бы Селия, если б узнала, во что влипла ее собственная дочь? Мама бы точно не пережила! По щекам Мэриан покатились слезы. Мама — просто чудо: чистая, доверчивая и такая добрая!
Неожиданно зазвонил телефон. Мэриан подпрыгнула на кровати. «Господи, что у меня с нервами? Но ведь это — единственный аппарат в доме; нужно снять трубку. Правда, я не знаю итальянского»…
— Алло, это Паэзетто ди Питторе. Albergo.
— Мэриан, это ты?
— Мэтью! — Сердце в груди подскочило от радости. — Тебе передали, что я звонила? Который час в Нью-Йорке?
11
— Почему мне не сообщили, что у вас гости?
— Я пытался, синьор, но телефон не отвечал.
— Остальные здесь?
— Да, синьор, они уже в мастерской.