Западный флигель, где Цуй Ин-ин ожидала луну [litres]

(Говорит.)

По этой причине прошу ваше превосходительство больше не открывать мне душу. Ну, я пошла, боюсь, как бы хозяйка меня здесь не обнаружила.

Чжан (говорит). Если ты сейчас покинешь меня, кого она сможет послать, чтобы поведать, что у нее на сердце? Нужно найти какой-нибудь способ спасти меня от гибели. (Встав на колени, удерживает Хун-нян.)

Хун-нян (говорит). Вы же ученый человек, господин Чжан, как вы не можете понять, если здесь все совершенно ясно? (Поет.)

На мотив «Дворик полон ароматом».

         Ты себе на уме, хоть глядишь дурачком,
         Для себя-то ты хочешь все кончить добром,
       А с меня спустят, верно, три шкуры потом.
       Гладит палку рукою хозяйка моя,
все глядит, кто пред ней виноват, —
       Кто ж проденет сквозь ушко иголки канат?
       Вы хотите, чтоб я костылем
вашу лень отгоняла бы прочь без пощады?
       Чтобы я вам тихонько шептала,
где согреться в мороз, где в жару взять
     прохладу?

(Говорит.)

Если я сейчас уйду, при нраве моей барышни это все равно что бросить соли в огонь. (Поет).

    Так и жду, что впросак попаду.

(Говорит.)

А если не уйду (поет) —

    От нытья твоего я совсем пропаду, —
    И куда я ни кинусь,
        везде попаду я в беду.

(Говорит.)

Да, я не успела тебе еще сказать. Вот письмо, которое барышня прислала тебе в ответ. Прочти-ка его сам.

Чжан (берет письмо, вскрывает его, читает). О, какая радость! Я готов взять горсть земли для поклонения! Если бы я знал раньше, что от барышни пришло письмо, то с почтением отдалился бы. Я бы не встречал тебя так поспешно и не совершил бы такого проступка. Для тебя это тоже радость.

Хун-нян (говорит). Почему же?

Чжан (говорит). Да ведь барышня просто притворялась, когда бранила тебя. Судя по этому письму, она зовет меня прийти сегодня ночью в сад, нежно с нею поворковать.

Хун-нян (говорит). Прочти-ка мне письмо!

Чжан (читает).

        «В западном флигеле
            я ожидаю луну,
        Ветру навстречу
            двери свои приоткрыла.
        Тихо колышутся
            тени цветов за стеной —
        Верно, оттуда
            скоро появится милый».

Хун-нян (говорит). Растолкуй мне, откуда ты взял, что она зовет тебя?

Чжан (говорит).

        «В западном флигеле
            я ожидаю луну», —

это она велит мне прийти, когда взойдет луна.

        «Ветру навстречу
            двери свои приоткрыла», —

она открыла дверь и поджидает меня.

        «Тихо колышутся
            тени цветов за стеной —
        Верно, оттуда
            скоро появится милый», —

она велит мне перепрыгнуть через стену.

Хун-нян (смеясь, говорит). Что она велит тебе перепрыгнуть через стену – это ты сам придумал. Где же ты нашел эти слова?

Чжан (говорит). В обществе отгадывания стихотворных загадок я был, так сказать, Суй Хэ среди влюбленных, Лу Цзя меж весельчаков. Разве я могу тут ошибиться?

Хун-нян (говорит). Ай да барышня! Такой ловкий ход и мне сделал бы честь! (Поет.)

На мотив «Резвится дитя».

         Где такое бывало: пославший письмо
  ловко за нос проводит гонца.
         Вот дитя так дитя —
  извернется, обманет она хитреца!
         Строки: «В западном флигеле жду я луну» —
  означают свидания сроки,
         Через стену велит тебе прыгнуть —
  то-то пишут «лукавая» с женщиной сбоку!
         Три зерна посылает она и жужуб,
  вот загадка какая в стихах!
         Оказалось, что хитрость горы Цзюлишань
  затаили послания строки.
         В этот час ей никто не покажется страшен.
         Ты в любовном жару обретешь свой покой,
         Я ж на время от писем отделаюсь ваших.

Четвертая ария от конца

   Яшмой листочки бумаги блестят,
   Строки струят орхидей аромат.
   Знаки письма,
       верно, влажны не от пота, —
   Слезы любви увлажнили конверт,
       алым он так и остался.
   Грусти весенней бумага полна —
       тушь там не высохла что-то.
   Беды забудьте былые:
   Ты успокойся,
       славный ученый из яшмовых зал,
   Будут твоими
       черные кудри и шпильки златые.