Западный флигель, где Цуй Ин-ин ожидала луну [litres]

На мотив «Сломанная ветка корицы».

   Без пятнышка яшма
       сравнится с ее красотою,
   Под пудрой лицо ее дышит весною,
   Прическа ее словно туча черна,
   Она не готова
       вкусить вместо чая вина.
   Ты духом воспрянь,
       когда эта встреча наступит для вас,
   Пусть пальцы одни поведут свой рассказ.
   Упрячь свои вздохи подале,
   Забудь, что вы оба так долго страдали,
   Укрой от нее и печаль и тоску, —
   И будешь готов, чтоб тебя разгадали.

Чжан перепрыгивает через стену, обнимает Ин-ин.

Ин-ин (говорит). Кто это?

Чжан (говорит). Это я.

Ин-ин (говорит сердито). Как это понимать, господин Чжан? Я здесь зажигаю курения, а вы нежданно являетесь. Как я оправдаюсь перед матушкой, если она услышит вас?

Чжан (говорит). Ох, она уже передумала!

Хун-нян (поет).

На мотив «Цветы на парче».

Почему у сосватавшей их

Не охвачено сердце испугом?

Где бывает такое, чтоб муж и жена

Даже в помыслах были согласны друг с другом?

Осторожно иду, заметая следы,

Тихо слушаю, чтó там случилось, —

Вижу я, что студент посрамлен

И что гневом Ин-ин разразилась.

На тот же мотив.

   Дара речи лишился мой Чжан,
   А она передумала вроде.

Увы!

 Он в унылом молчанье стоит перед ней,
 А она его нудной моралью изводит.
 Никуда не пустили Суй Хэ моего
 И Лу Цзя моего захватили врасплох.
 Он склонился, ладони сложил
 И как будто ослеп и оглох.

(Передразнивает Ин-ин.)

«Куда девалось ваше уменье говорить, господин Чжан? Вы тут обнимаете кого попало – будет стыдно, если на вас подадут жалобу в суд!» (Поет.)

На мотив «Чистые воды реки».

     Что это в месте безлюдном она
         зря языком-то болтает?
     Может быть, это
         попросту хитрость пустая?
     Или забыла
         про западный флигель стихи,
     Там, под горою,
         у озера нас ожидая?
     Или же просто красивым цветком
         Чжана красотка считает?

Ин-ин (говорит). Хун-нян, здесь вор!

Хун-нян (говорит). Кто такой?

Чжан (говорит). Это я.

Хун-нян (говорит). Господин Чжан? По какому это делу вы пришли сюда?

Ин-ин (говорит). Тащи его туда, к матушке!

Хун-нян (говорит). Если отвести его к матушке, то его поступок может, пожалуй, повредить ему. Мы с тобой, сестрица, устроим ему суд здесь. На колени, господин Чжан! Ты учил книги премудрого Конфуция, должен знать правила Чжоу-гуна, – отвечай, что ты делал здесь поздней ночью? (Поет.)

На мотив «Упавший дикий гусь».

     Суд наш – не шутка,
         выкладывай все нам подряд,
     Честно скажи,
         в чем ты сейчас виноват.
   Кто бы подумал:
       в глубоком, как море, ученом
   Кроется наглый,
       безбрежный, как небо, разврат!

(Говорит.)

Признаёшь свою вину?

Чжан (говорит). Я не знаю за собой никакой вины.

Хун-нян (поет).

На мотив «Победная песня».

   Зачем же ты ночью
       в чужой забираешься сад?
   Украсть что-нибудь?
       Или целью твоей был разврат?
   В столицу ты шел на экзамен
       и вздумал похитить цветы?
   Лунмэнь перепрыгнуть не думаешь ты?
   Коня укротить ты не рад?

(Говорит.)

Сестрица, по мнению Хун-нян, этого студента можно простить.

Ин-ин (говорит). Если бы не доброта Хун-нян, вы бы отправились сейчас к матушке, – с каким бы лицом вы, как говорится, смотрели на цзяндунского старца? Вставайте!

Хун-нян (поет).

   Спасибо, что барышня наша умна,
   По просьбе моей
       вину отпустила она.
   Когда бы тебя потащили на суд, —

(Изображает судью.)

«Ведь ты сюцай, ты должен утруждать свой ум только учением у холодного окна. Кто научил тебя темной ночью забираться в чужие сады? Если ты не развратничать туда полез, значит – грабить», – и вот, сударь (поет)