Женька выключил воду, растирая себя полотенцем, перешагнул через бортик ванной и увидел, как убегает носок, подцепленный крючками коготочков на белой лапке. Лапка уверенно пробралась в щель под дверью и бойко нашарила искомое, мгновенно вытащив деталь одежды.
- Ах ты ж!.. – негодующе вякнул хозяин носка и, как был голый, рванул за шерстяным мерзавцем.
Мерзавец честно сворованное отдавать не желал, вместе с носком эмигрировал под диван, оттуда шипел что-то матерное и отбивался от шарившей руки, царапаясь и кусаясь. Носок испуганно замаскировался в складках ковра, пережидая военные действия.
Диван был из тех современных монстров, что косят под старину - кожаный, с деревянными деталями из дуба, очень удобный, впечатляющий как солидной красотой вручную сделанной вещи, так и непомерной тяжестью.
Подобрать под него мебель было чистой воды мучением, но стоило того, откуда ж было знать, что в этой квартире поселится ещё и шерстистый диверсант со склонностью к бандитизму?
Конструкция дубового динозавра позволяла просунуть руку только до середины поддиванного пространства, а дальше проходила разве ладонь. Вот и у Жени рука не дотягивалась до пушистого грабителя, застревая в тесном пространстве, а потому мелкому бандиту была воля партизанить вовсю.
- Четвёртая пара за неделю! – трагически вздымая неплохо оцарапанные руки, стонал Женя. – Вылазь, гад!
Котёнок шебуршал под диваном, демонстрируя, что ему и тут хорошо. Носок тоже затаился, не подавая признаков жизни - по причине чистоты не издавая даже запаха.
- Пожрать дам. Вкусного, - прозрел наконец Верзила и рванул на кухню. Наступила заинтересованная тишина.
Пока на кухонном столе что-то резалось, Трэмп выцарапался из узкого лаза и сел около диванного монстра.
Вернувшийся Женька держал в руке кусочек сала. Уставившись в невинные жёлто-зелёные глаза, Дылда возмущённо рявкнул:
- Где носок, поганец?
Глаза обиженно моргнули, и поганец демонстративно подался в спальню. «Сам виноват!» - ясней ясного говорил торчащий карандашом хвостишко.
Носок вылезать не желал, смешно было рассчитывать на то, что котёнок вытащит добычу назад и обменяет на еду, но у Жени было какое-то странное подозрение, что эта хвостатая холера сейчас поставила его на место.
В универ пришлось пойти в разных носках – одном сером в клетку, а во втором тоже сером. Но в полоску. А стараясь соблюсти шаткий мир, пришлось ещё и поделиться молочным продуктом – размораживать кролика, сдуру запихнутого в морозилку, было просто некогда.
«Ррряженка!» - восторженно мурчал котишко, и Жека очень надеялся, что жлобская кошака не устроит ему никакого сюрприза по возвращении…
С того благословенного дня, когда Женька открыл для себя Эдем на земле, каждое утро он начинал с вкушения свежих, а главное, полезных витаминов на чужом балконе. Нет, он не влезал внутрь, брал только то, до чего можно было дотянуться руками (пришлось, правда, принести табуретку с кухни, так как стоять на шатком кресле было ужасно неудобно), но и этого хватало: несколько листиков салата, укропчик, пара помидорок, блюдечко клубники. Такая мелочь, что соседи и не заметят! Да и вообще, нужно же делиться с ближним! К тому же вот у него самого, например, пропали остатки маслин прямо с кухонного стола, куда Трэмпу по причине его крошечного роста еще ходу не было - он еще и на табуретку выпрыгнуть не мог: повисал и качался на перекладине, своим видом напоминая волосатую креветку. Так что угрызений совести Женька не испытывал – тут маслины исчезли, там пучок петрушки, всё в природе уравновешено! Мохнатый наглый морд маслины не таскал, но куда они подевались, знал прекрасно. Только сообщать об этом своему хозяину, а лучше сказать, глупому сожителю, не собирался.
***
Примадонна была дамой скромной, очень ласковой и ненавязчивой, но пара недостатков имелась и у неё. Одним из них являлась нежная страсть к затачиванию когтей. Нет, само по себе это свойство, присущее всем кошачьим, порочным не являлось. Но вот уговорить кошачью леди делать это о когтеточку стало миссией, не выполнимой никакими томокрузами.
Леди, как и всякая женщина, имела своё мнение в вопросах о косметическом уходе за коготками, а потому проявляла дамское упорство и игнорировала все доски для подобных надобностей.
Ножка табуретки, косяк и дверца шкафа, как особо излюбленные места для стачивания когтей, страдали больше всего. Но были и другие – фантазия леди Донны была неистощима и даже оригинальна.
Примадонне не составляло труда по обоям добраться до самого потолка и поработать когтями над карнизом, где когда-то висел кокетливый ламбрекен, а теперь дырявая тряпочка, по цвету совпадающая со шторами. Влёгкую просачиваясь между стеной и мойкой, своенравная пушистинка могла притаиться за стиралкой, установленной на кухне, и звуками вызвать недоумённый страх, пошкрябав по задней стенке машинки.
Адам очень старался приучить свою любимицу к порядку, покупал и такие когтеточки, и сякие, поливал их валерьянкой и втирал кошачью мяту, прикладывал к приспособлениям пуховые трёхцветные лапочки и царапал ими по накрученным на доску верёвкам – но ничто не могло поколебать отрицательного мнения Донны о назначении предметов для заточки собственных когтей. Нет – и точка!
Адам смирился. В конце концов, это и её дом. Если в доме появляется животное, следует считаться с его правами на проживание! И надеяться, что его можно посадить в качестве плюшевой игрушки в уголочке, не приходится…
И шерсть, и разбитые вазы, и покорябаная мебель, и шум ночной порой... Проехаться под диваном или забежать на потолок - святое дело для здорового животного, так и считал хозяин Примадонны.
А ещё кошка, вызывая умиление, любила кутаться в скатерть, стоило начать убирать со стола. И теперь любимая скатёрка лежала на кухонном стуле, и мурлыкающая леди постоянно засыпала на нём…
Вот только, как заметил Адам, Донна стала больше есть, при этом нисколько не полнея. Наверно, энергию сбрасывает, когда его дома нет, догадался кошкин хозяин, бегает там или, опять же, по стенам лазит.
Примадонна, конечно, могла просветить своего подопечного, куда девается еда, оставляемая ей, но зачем питомцу знать лишнее?
Донна негодовала. Этот Верзила бесхвостый, что, не знает, что таких маленьких (Трэмп себе под нос мявкнул, что он уже большой) котят надо не два раза в день кормить, а не меньше четырёх? Конечно: и сам ест как попало, и дитёнка голодать заставляет! И Примадонна решительно ухватила котишку за шкирку и понесла его, безропотно поджавшего лапки, через балкон к себе. Маслины она и позже доест!