— А дети? Они отправились в садик вовремя?
— Да, конечно, без проблем, — ответила Эрика, умышленно умолчав о маленьком демарше Адриана.
На детей у Анны теперь не хватало терпения. Большинство практических забот упало на Эрику, и стоило детям начать хоть слегка ссориться, как Анна устранялась, предоставляя разбираться с ними сестре. Она бессильно бродила по дому, похожая на выжатый лимон, и пыталась отыскать то, что когда-то держало ее на плаву. Эрика безумно за нее волновалась.
— Анна, постарайся успокоиться. Может быть, тебе с кем-нибудь поговорить? Нам порекомендовали психолога, который считается просто великолепным, и я думаю, что тебе…
Анна резко оборвала ее.
— Говорю тебе, нет. Я должна справиться сама. Это моя вина, я убила человека. Я не могу изливать душу постороннему, мне необходимо разобраться своими силами. — Рука, державшая чашку, сдавила ее с такой силой, что косточки пальцев побелели.
— Анна, я знаю, что мы говорили об этом уже тысячу раз, но я повторяю: ты не совершала убийства, это была самооборона. И ты защищала не только себя, но и детей. Никто в этом не усомнился, ведь тебя полностью оправдали. Лукас убил бы тебя, вопрос стоял так: либо ты, либо он.
От слов Эрики лицо Анны слегка задергалось, а сидевшая в детском стульчике Майя почувствовала напряжение в воздухе и захныкала.
— Я… не… в… силах… говорить… об… этом, — сжав зубы, произнесла Анна. — Я пойду обратно наверх и лягу. Ты заберешь детей? — Она встала и оставила Эрику на кухне в одиночестве.
— Конечно заберу, — ответила Эрика, чувствуя, как подступают слезы. Ей уже едва хватало сил. Кто-то должен что-либо предпринять.
Потом ей пришла в голову мысль. Она подняла трубку и по памяти набрала номер. Стоило хотя бы попробовать.
Ханна отправилась прямо в свой новый кабинет и начала обустраиваться. Патрик же дошел до каморки Мартина Мулина и осторожно постучал в дверь.
— Войдите.
Патрик зашел и привычно уселся на стул перед столом Мартина. Они много работали вместе и нередко сиживали друг у друга на стульях для посетителей.
— Я слышал, что вы выезжали на место ДТП. Жертвы есть?
— Да, водитель. Там разбилась одна машина. Жертву я опознал. Это Марит, хозяйка магазинчика на Афферсвеген.
— Вот дьявол, — вздохнул Мартин. — Какая нелепость. Она пыталась увернуться от косули или что-то в этом роде?
Патрик засомневался.
— На месте работали техники, и их отчет вместе с отчетом патологоанатомов, вероятно, даст окончательный ответ. Но вся машина буквально провоняла водкой.
— Вот дьявол, — повторил Мартин. — Иными словами, села за руль пьяной. Хотя мне кажется, что она в таком уличена еще не была. Возможно, поехала пьяной впервые или просто раньше не попадалась.
— Да-а, — медленно произнес Патрик. — Может, и так.
— Но? — сцепив руки за головой, спросил Мартин. На фоне белых ладоней его рыжие волосы казались особенно яркими. — По голосу слышу, ты чем-то смущен. Я тебя уже достаточно хорошо знаю, чтобы чувствовать, когда что-то не так.
— Эх, не знаю, — ответил Патрик. — У меня нет ничего конкретного. Просто что-то показалось мне… неправильным, но я толком не могу понять, что именно.
— Чутье тебя обычно не подводит, — озабоченно сказал Мартин, раскачиваясь на стуле. — Однако, пожалуй, нам лучше подождать результатов экспертизы. Как только техники и патологоанатом разберутся, мы будем знать больше. Может, им удастся найти объяснение тому, что показалось странным.
— Да, ты прав, — откликнулся Патрик, задумчиво почесывая голову. — Но… нет, ты прав, пока мы не узнаем побольше, строить предположения бессмысленно. Надо сконцентрироваться на том, что в наших силах. К сожалению, это означает, что сейчас надо ехать, извещать родных Марит. Ты не знаешь, у нее есть семья?
Мартин наморщил лоб.
— Насколько мне известно, у нее есть дочка подросткового возраста, а живет Марит с подругой. Об их совместном проживании немного шептались, но я не знаю…
Патрик вздохнул.
— Придется поехать к ней домой и разобраться.