– Мет, спасибо. Этого довольно.
– А когда твой следующий бой?
Барни с горечью улыбнулся.
– Я недавно закончил один, а следующий еще Не назначен.
Он заплатил за ром и вышел. Несколько минут он шел вдоль моря, потом направился в отель «Гринвуд». Самое роскошное в Батерли здание стояло около моря. В такую темную ночь эта местность, открытая для всех ветров, выглядела мрачно. Слышался громкий гул волн, разбивавшихся о камни.
Барни остановился в холле отеля и перед зеркалом поправил узел галстука. Один глаз у него слегка опух, угол рта был разбит. Тем не менее он нашел, что вид у него вполне презентабельный.
– Она в номере 210, Барни, – сказал ему служащий.
Барни, горя от нетерпения, быстро поднялся по лестнице и постучал в дверь номера Лил.
– Входи, дорогой.
– Добрый вечер, крошка.
Ее красота всегда сильно действовала на него, она умело пользовалась своими прелестями и всегда добивалась успеха. Все ее жесты и движения были отработаны. Ее содержание стоило дорого, но он не считался с этим. Они собирались пожениться, и он доверил ей свой банковский счет – все свои сбережения. Он гордился Лил; все в Нью-Йорке оборачивались, чтобы посмотреть на нее, когда она шла с ним под руку.
Лил с улыбкой смотрела на него, уверенная в производимом впечатлении. На ней был длинный голубой халат, светлые волосы с рассчитанным беспорядком падали ей на плечи. Голод был теплый.
– Мы с тобой не виделись только неделю, дорогой. Не смотри на меня так!
Он поцеловал ее долгим поцелуем, подумав, как это мило с ее стороны покинуть Бродвей и присоединиться к нему в этой дыре.
Когда он поднял голову, она с интересом стала рассматривать его лицо.
– Что случилось? Ты дрался, Барни?
Он рассмеялся.
– То был непрофессиональный бой.
– Не…
– Я хотел защитить интересы своего брата. У него много неприятностей.
– Я считала, что вы не ладите.
– Это верно. Но это семейное дело, и я не смог удержаться, чтобы не вмешаться.
– Но ведь ты дрался, надеюсь, не с ним?
– Нет, конечно, не беспокойся. – Он улыбнулся ей, – Теперь расскажи мне новости Бродвея.
Она отвернулась от него, подошла к окну и стала смотреть на порту Барни закурил сигарету.
– Итак, что там нового?..
– Ты и твой мерзкий характер! – воскликнула она. – Когда ты научишься пользоваться своими мозгами, вместо кулаков?
– Я не мог поступить иначе.
– Я говорю не о драке в Батерли, а о Гизе Сантини. Что с тобой случилось, почему ты разбил ему лицо? На что ты надеялся?
– Гиз – подлец, – холодно возразил он. – Он получил лишь то, что заслужил.
– Может быть, он и негодяй, но он действовал в твоих интересах. То, что он сделал, он сделал для тебя, для нас, чтобы ты заработал побольше денег.
– Я не хочу нечестного менеджера.
– Но ты ничего не мог доказать, а?
– Я тебё уже объяснил, – терпеливо проговорил он. – Но ты, видимо, не поняла. Это касается боя с Томми Форханом. Может, я и не смог бы его победить, а может, и смог бы, я не знаю. Все боксеры идут на риск, если не желают всю свою жизнь размениваться по мелочам. Мне было необходимо выиграть, бой против Форхана, но не плутуя, как это сделал Гиз. Томми – хороший боксер и славный малый. Гиз воспользовался тем, что тот нуждался в деньгах. Это отвратительно. Когда Томми выплюнул мне кусок, я увидел все в красном цвете. Вот и все.
– А теперь ты не имеешь права подняться ни на один ринг в штате Нью-Йорк. Что тебе это дало?
– Я почувствовал облегчение. Но не будем из-за этого ссориться. Дело уладится. Я возьму другого менеджера и буду ездить по всей стране, мы всюду побываем вместе, Вот увидишь.
– Ты так считаешь? – Он удивленно посмотрел на нее.
– Ты со мной не поедешь?
– Я люблю жить в Нью-Йорке. У меня там друзья. И потом, неужели ты считаешь, что сможешь найти другого менеджера после того, как разделался с Гизом? На это потребуется время. Мне хотелось бы знать, на что мы будем жить в ожидании этого?
– Послушай, тебе прекрасно известно, что у нас есть достаточно денег… Кстати, я обещал одолжить Генри шесть тысяч долларов для его шхуны.
Она казалась ошеломленной. На какую-то долю секунды, в ее глазах мелькнул страх, губы задрожали, а потом она засмеялась. Барни, ничего не понял. Он пристально смотрел на нее, испуганный внезапным, подозрением.
– Что я такого смешного сказал? – сухо спросил он.
Ее смех замер.
– Ты хочешь одолжить шесть тысяч долларов, которых у тебя кет.
– Что ты говоришь?
– У тебя нет денег, дорогой. Примерно восемьсот долларов, это все.