— У тебя нет денег, дорогой. Примерно восемьсот долларов, это все.
Совершенно подавленный, он провел рукой по лбу. Это было невозможно.
— Лил, не дразни меня. Я считал, что у нас более десяти тысяч долларов на счету. Ты сама мне об этом говорила дней пятнадцать назад. Куда они делись?
— Они исчезли.
— Каким образом?
— Не смотри на меня так, будто я обокрала, тебя, дорогой.
— Где эти деньги? — твердым голосом спросил он.— Где?
— Я стою дорого, мой зайчик,— с улыбкой ответила она.
— Ты хочешь сказать, что истратила их?
— Мне была необходима масса вещей, и я не хотела беспокоить тебя каждый раз, когда делала покупки. И потом, как я могла предположить, что ты поведешь себя как идиот с Гизом Сантини и все испортишь?
Он был в ужасе и дрожал от ярости. Упав в кресло, он с трудом, сдерживал себя. Ему хотелось ударить ее.
— Дорогой, это всего лишь деньги. К чему такой подавленный вид?
— Я обещал шесть тысяч долларов Генри,— безжизненным голосом пробормотал он.
— Может, тебе удастся занять их?
Лил села к нему на колени и провела рукой по его волосам, Она знала, что он неспособен противостоять ей.
Когда он приехал в Нью-Йорк, в Лил он нашел все, что хотел видеть в женщине. Она стерла мучительные воспоминания о Джо Ласи. Лил работала манекенщицей й исполняла маленькие роли на телевидении, когда он встретился с ней. Их познакомил Гиз Сантини. Она . была его старой знакомой, дочерью его друга. Не было никакой причины сомневаться в том,-что Гиз, старше ее лет на двадцать, испытывал к ней отцовские чувства. Барни было достаточно одного взгляда на Лил Оландер, чтобы понять: ему эта девушка нужна.
Лил, по-видимому, отнеслась к нему так же. Она познакомила его с Бродвеем. свела с нужными людьми. Она была отличным партнером. Барни сам поручил ей их финансы, поскольку у него появилась привычка слишком широко тратить деньги, которые потоком поступали из карманов Сантини: Все шло прекрасно в течение пяти лет. Барни никогда бы и в голову не пришло предположить то, что произошло в этот вечер.
Он резко спихнул ее с колен, встал, и раздавил окурок в пепельнице.
— Как ты, истратила эти деньги, Лил?
— Мне нужно было за многое расплатиться, дорогой. За одежду, за наши апартаменты. Множество вещей!
— Десять тысяч долларов за вещи? — жестким голосом спросил он.'
— Барни, мне не нравится, когда ты разговариваешь со мной в таком тоне.
— А мне не нравится то, что ты сделала!
Она казалась рассерженной, потом выражение ее лица изменилось. Она ласково улыбнулась ему, подошла и положила руку ему на колено.
— Не сердись на меня, дорогой.
— Оставь меня,— проворчал он, отталкивая ее.
— Но, дорогой, я...
Он с силой ударил ее по щеке. Злость настолько переполняла его, что он не мог сдержаться. Он доверял ей, строил планы на будущее, а ей, он убедился в этом, на все это было наплевать. Она интересовалась лишь его деньгами и тем, что он ей давал. Она нашла лопуха! Ослепленный злостью и отчаянием, он снова ударил ее. Потеряв равновесие, она упала и закричала. Прижав руку к щеке, она бросила на него уничтожающий взгляд. — Мерзкий подонок!
— Встань!
— Все твои мозги находятся в кулаках.
— Точно. Это для тебя имело ценность: деньги, которые приносили мои кулаки, Твои разговоры о нашей женитьбе, о. покупке. дама — это. был лишь дым, правда? Ты меня предала. И подумать только, что доверял тебе и отдал тебе все деньги. Ты здорово потешалась, когда тратила их!
— Довольно!
— Я хочу получить шесть тысяч долларов.
— У меня их больше нет.
— Тогда возмести их.
— Я не могу сделать этого,— закричала ома,— Я их истратила,
— У кого они? — заорал он.— У Гиза? Вы поделили пирог, вы оба?
— Нет!
Он внезапно почувствовал себя полностью опустошенным. Он смотрел, как она поднялась, с. опасной глядя на него, и отошла к окну. Он был слепым в течение этих лет, и достаточно было провести несколько дней а Батерли, чтобы к нему вернулся здравый смысл. Он должен винить только самого себя. Он захотел стать королем Бродвея, ну что ж, он за это заплатил. Его гнев понемногу утих. Если бы он не встретил Лил, его бы облапошила другая.
— Прости меня за то, что я ударил тебя, Лил. Мне очень неприятно.
— Это правда?
— Да. Особенно я разозлился, потому что обманул Генри, пообещав помочь ему.
Она подошла к Барни и поцеловала. Он стоял, равнодушно опустив руки? и спрашивал себя, как он мог целых пять лет сходить по ней с ума? Он не любил ее, никогда не любил. А теперь она стала для него совсем чужой. '