Двери шлюза за его спиной закрылись, внутри загорелись красные огни, началась процедура выравнивания давления. Одна за другой, красные лампы меняли свой цвет на зеленый, отображая динамику процесса. Наконец, все лампы теперь горели одним цветом, механический женский голос объявил, что можно снять шлем. Замки на следующей двери разблокировались.
Пилот в черном с оранжевыми отметками скафандре вступил на борт корабля. Он раскрыл герметичный фиксатор на шее, ослабил зажимы и резким движением снял шлем. Джонатан поправил слегка взъерошенные волосы, взял шлем по мышку и, мимоходом поприветствовав проходящих мимо членов экипажа, в этот момент как раз работающих над восстановлением поврежденных систем, направился прямиком на мостик. Коридоры корабля были достаточно широкими, чтобы могла прокатиться небольшая тележка или каталка с пациентом и бригадой врачей, при этом не сильно помешать другим членам экипажа. Белый цвет стен, яркие лампы дневного света, внутри корабля было довольно уютно, хотя сейчас некоторые части стен были разобраны, чтобы инженеры смогли достать до внутренних систем.
Если реактор корабля является его сердцем, то мостик, несомненно, является мозгом. И то, что твориться там всегда в полной мере отображает общее состояние любого судна. Когда Джонатан вошел на мостик, то его встретил довольно неожиданная картина. Не было не суеты, не волнения, все члены команды, управляющей кораблем, занимали установленные им места и в полной мере выполняли свои обязанности. Не было суеты и волнения, лишь четкая работа. На небольшом возвышении сидел капитан корабля, пристально наблюдая за происходящим, изредка вводя коррективы и отдавая довольно краткие и лаконичные команды.
- Да, совсем не похоже на "Эпион" - почти шепотом сказал Джонатан
- Вы что-то сказали? - обратился к пилоту, судя по дисплею за которым он стоял, офицер связи.
- Говорю, что тут у вас довольно спокойно.
- А...- только лишь протянул связист и вернулся обратно к своей работе. Джонатан подошел к креслу капитана и отсалютовал. Уже не молодой, но и не сказать, что старый, но точно умудренный опытом капитан корабля уставшим взглядом посмотрел на пилота.
- Вильям Грем, командир отряда "Цербер", организация "Феникс". - Отчеканил Джонатан.
- Успокойтесь - ответил ему капитан, так и не отсалютовав в ответ, как положено в вооруженных силах. Его темные с проседью усы, чуть заметно приподнялись, Джонатан расценил это как улыбку. - Я знаю, кто вы такой, как-никак вместе работаем. Минсан Фаринтуд, капитан "Ричарад", будем знакомы.
- Да, конечно. Извините за такое приветствие, просто показалось, что надо поступить именно так.
- Вы же не военный, не так ли? - уставшие глаза капитана пристально посмотрели на пилота.
- Нет. - Джонатан чуть рефлекторно не добавил "сэр"
- Странно, выглядите вы так, словно отслужили уже не менее десяти лет. В свое время я видел много таких ветеранов, жаль только, что почти уже никого из них не осталось.
- Не знаю, почему вам так кажется, - Джонатан развел руками - Я первый разна военной службе, до этого не служил ни дня, а вел праздную жизнь.
- Такое чувство, что вы что-то скрываете - капитан не отрывал взгляда от Джонатан. Пилоту казалось, что он видит его насквозь - Ну и ладно, мы здесь не для того собрались, чтобы лезть к друг другу в душу. Вас что-то конкретное интересует или вы просто на чай к нам заглянули?
- Вообще-то по поводу сложившейся ситуации. Мне казалось, что мы успели войти во Врата.
- Да, успели.
- Тогда почему мы здесь? И где конкретно находится это здесь?
- Где я могу сказать точно. Мы сейчас где-то на полпути между системой Астрагиллус и Ривердорфским проходом. А находимся мы здесь потому, что кто-то на той стороне слишком рано свернул Врата, вот нас и выбросило на полпути.
- Так в чем проблема? Почему бы не продолжить путь?
- Последние несколько попаданий выбили нам контуры двигателя Кардашева, поэтому, кстати, червоточина схлопнулась, когда мы были внутри, так бы в обычных условиях работа двигателя этого бы просто не позволила.
- Тогда нам еще повезло, что нас не разворотило движущими силами, и не отправило в ничто.
- Именно так.
- И что теперь?
- Мои люди сейчас на скорую руку латают контуры, а еще мы послали сигнал о помощи, хотя дойдет он до флота только через часа два-три, в зависимости от устойчивости малой червоточины.