В России такие общины наблюдаются среди гастарбайтеров, но обособленность русских общин за рубежом – явление новое. К чему приведет нежелание иностранцев ассимилироваться – вопрос открытый.
Это не означает, что Сергею Колушеву следует оставлять свои старания по проведению в Лондоне «Русской зимы».
В конце концов, в этом году там видели Наталью Водянову, Василия Ланового, Алексея Смертина, Вячеслава Никонова. Говорят, видели и дочку министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Вполне может быть.
Пока отец ведет битву с Великобританией, она получает образование в Лондонской школе экономики.
2008
Стать иным в желаньях
То, что братство богатых не есть союз разжиревших сумасшедших вдалеке от меня, я осознал, когда мой бывший подчиненный, младший редактор Рома спросил, не продает ли кто соток тридцать в ближнем Подмосковье: он хочет строить дом.
Челюсть (моя) выпала. Я ценил Рому за полную (во всех смыслах) безбашенность, позволявшую гонять на сноуборде по совсем уж отвесным скалам – и за умение жить на свою зарплату, причем с женой и ребенком. Поэтому мягко, чтобы не нервировать, я объяснил, что на рынке почем. И получил в ответ, что цены известны, но не волнуют, поскольку получено наследство. И Рома меняет работу. А жить хочет именно домом. Пустяки, дело житейское.
Обратите внимание: все больше наших знакомых, друзей, коллег получают наследство, вырастают до топ-менеджеров с приятными годовыми бонусами, удачно вкладываются в недвижимость или акции. Или просто накапливают достаточно, чтобы не только получить заветное (машина, квартира, дача), но и жить на процент с инвестиций. После чего незамедлительно сталкиваются с вопросом: зачем жить? Это и есть кризис реализованных желаний, он же – бешенство с жиру, пусть даже вам ваш жир таковым и не кажется. Но если в вашем гардеробе ни у одной вещи нет шанса быть заношенной до дыр – значит, и вы на этом пути. Вот в качестве ориентира несколько возможных исходов.
На моем столе стопка приглашений в частные школы танца. Презентация – в московском «Марриотт». «Мы можем вам предложить занятия в малых группах, где вы не будете ощущать социальной неловкости». Я, как блондинка, включившая приемник на фразе: «Вы слушаете “Русское радио”», готов воскликнуть – и как только они догадались?!
Да, я дико хочу научиться танцевать. В этом же мне признавался совладелец знаменитой на всю страну корпорации N. Потому что горный велосипед, горные лыжи, сноуборд и ролики мы с ним уже освоили.
Первое, что бросаются делать люди, столкнувшиеся с достаточностью (уж не говорю: избыточностью) средств, – это получать недополученное в детстве, а в советском детстве мало кто получал в подарок скейтборд. Неудивительно, что, например, депутат и шарикоподшипниковый магнат Олег Савченко, скопив первые миллионы, построил на них скейтпарк «Адреналин», причем замышлял его вовсе не как бизнес-проект: надо же было самому где-то оттягиваться.
Посмотрите, кто гоняет на досках по целине на Красной Поляне, кто знаток ледниковых трасс Леха и Зельдена? Вовсе не младший редактор Рома, у которого на такую поездку нет (точнее, до получения наследства не было) денег. А сорокалетний мужчина с вполне себе пузиком и задиком. И он, конечно, объясняет потребность в экстриме необходимостью разогнать стресс – но на самом деле, катя с горы, превращается в собственных глазах в шестнадцатилетнего Рому. Потому что в свои шестнадцать он спал на раскладном диване «Наташа» под верблюжьим одеял ком, копил деньги на фотоаппарат «ФЭД» и бывал бит хулиганистой пацанвой.
Еще примеры? Пожалуйста. Однажды я попросил маленьких мальчика и девочку нарисовать замок и принцессу. Что вы думаете? На рисунках обнаружились до боли знакомая фазенда с Рублево-Успенского шоссе и красотка, неуловимо напоминающая Ульяну Цейтлину, образцовую девушку из той же топографической зоны. Дело не в том, что ныне все детские сказки подсмотрены на ТВ. А в том, что образцовые герои взрослого телеэкрана вышли из сказок детских. Остроконечная башенка, высокий забор, «английская» расстекловка – да просто хозяин в детстве мечтал о рыцарских битвах, а ему дарили набор железных, крашеных серебрянкой солдатиков (пулеметчик лежащий – 2 шт., стрелок с колена – 1 шт., мотоциклист – 2 шт., отлиты плохо и падают). А у каждой второй Ульяны Цейтлиной множится коллекция дорогих фарфоровых кукол. Надо ли объяснять, почему?
Гиперкомпенсация за голодное детство – не худший вариант использования появившихся денег. В конце концов, рублевские дворцы уродуют пейзаж меньше брежневских «панелек». Ну да, есть некоторая инфантильность вкуса (до райтовского «дома на водопаде» наши нувориш (к) и не дотянулись) – но в принципе, и это терпимо, пока в памяти не иссяк запас детских верблюжьих одеял.