Реакция поглотила «Ордине нуово». Реакция торжествует… Но семя, посеянное «Ордине нуово», даст свои всходы. Рабочий класс, осознав свои насущные задачи борьбы, найдет способы их разрешения и не может не победить!
Съезд Всеобщей конфедерации труда постановил присоединиться к Профинтерну, но д’Арагона и реформисты усердно работали над тем, чтобы это не осуществилось. Мы, секретари-коммунисты, были в постоянной распре с вождями конфедерации, горячо желавшими избавиться от нас. Конфедерация точно так же, как и правительство, хотела посадить во все Палаты труда своих ставленников. Борьба с реакцией? Нет. Но с коммунистами, конечно, да!
Разве в Турине тогдашний секретарь федерации металлистов Буоцци не воспользовался реакцией и убийством товарища Ферреро, секретаря туринской секции, погибшего от рук фашистов, для того чтобы захватить в свои руки секцию, в которой раньше преобладающее место занимали коммунисты?
Но, несмотря на реакцию, агитационная работа в провинции Кунео не прекращалась. Фашисты делали все, чтобы помешать ей…
Однажды, когда я отправился на собрание бастовавших ткачей, на меня в поезде напали фашисты. Не говоря ни слова, один из них ударил меня дубинкой по голове. Я свалился и потерял сознание… Пришел я в себя в незнакомой комнате. Кругом толпились неизвестные люди. Я чувствовал боль в голове, в правой ноге, в плечах… я помнил только первый удар: очевидно, храбрые «чернорубашечники» продолжали избивать меня, когда я уже лежал в обмороке.
— Чей-то голос прервал мои размышления. Со мной говорил старшина карабинеров.
— Вы счастливо отделались. Это я вам говорю!
Я не очень был убежден в этом, но когда говорит начальство…
— Уверяю вас, — продолжал он, как будто бы прочитав мои мысли. — Если бы их было меньше, вам бы хуже пришлось, а так они дрались между собой.
— Где я?
— Будьте спокойны, вы у порядочных людей, — ответил другой незнакомец.
Позже я узнал, что меня вынесли на первой же станции и сдали одному булочнику, лавчонка которого находилась поблизости от станции. Я обернулся к жандарму:
— Так вы полагаете, что я счастливо отделался?
— Да. Конечно относительно. Скоро прибудет доктор, а пока что вы можете заявить о происшедшем властям.
— Кстати, вы присутствовали при этой сцене, как мне кажется?
— Да, — ответил он, несколько запинаясь, — но я был в другом вагоне…
— Следовательно, вы могли, — продолжал я, — задержать кого-нибудь из напавших, и тогда не надо было бы никакого заявления.
Жандарм помолчал, потом заявил:
— Все-таки оформим… Он взялся за карандаш.
— Не беспокойтесь, синьор, я не люблю комедий. Мы прекрасно знаем, что вам дан приказ не препятствовать фашистам. И устраиваемся, когда это возможно, за свой страх и риск. А теперь хватит.
Жандарм ничего не ответил. Пришел доктор. К счастью, кроме черепа, у меня ничего не было проломлено. Но головы жителей Пьемонта так же тверды, как альпийские скалы, и залечиваются очень быстро. Нога болела гораздо дольше.
Приближались новые выборы в палату депутатов.
Джолитти, любезничая с фашистами, избрал для перевыборов момент, когда в пролетарском лагере произошел раскол. На этот раз Джолитти оказался в одном списке с фашистом Де Векки, за которым числился целый ряд подвигов: поджог туринской Палаты труда, ряд погромов и убийство Ферреро, Беррути и десятка других туринских рабочих.
Для нас особая трудность предвыборной кампании состояла в том, что массы еще не успели сориентироваться в происшедшем на ливорнском съезде расколе нашей партии, что и хотел использовать Джолитти.
За несколько дней до выборов помещение Палаты труда в Фоссано — знаменитый угольный склад, — не тронутое фашистами, было наполовину разгромлено полицией. Искали оружие, которое во время захвата фабрик было раздобыто рабочими. Конечно, ничего не нашли. Полиция и на этот раз опоздала!
Наша партия начала кампанию за объединение пролетарских сил, за защиту своих организаций с оружием в руках, за открытую борьбу. В это же время (3 августа) социалистическая партия подписала позорное «соглашение о мире» с фашистами! Это соглашение было не что иное, как сознательное обезоруживание пролетариата, кровавая шутка фашистов, обманувших Итальянскую социалистическую партию. Соглашение было подписано со стороны фашистов Муссолини, Де Векки — тем самым, который вскоре после соглашения так блестяще отличился в Турине, — Чезарино Росси и другими, не менее знаменитыми бандитами. Со стороны социалистов расписались Баччи и Дзаннерини; от парламентской группы итальянской социалистической партии — Моргари и Музатти; от Всеобщей конфедерации труда — Бальдези, Галли и Капорали. Соглашение было скреплено председателем парламента. Стоит напомнить здесь имена подписавших этот чудовищный акт!